— (Засмеялась.) Я никакого ключа не искала, простите. Я достаточно хорошо училась. Одним из моих педагогов в Школе-студии МХАТ был Владимир Николаевич Богомолов, а он в это время являлся членом Художественной коллегии, которая руководила всем театром. Это — Кедров, Станицын, Ливанов и Богомолов. И уже на последнем курсе обучения Владимир Николаевич предложил мне главную женскую роль в своем спектакле «Иду на грозу». Я студенткой репетировала с профессиональными актерами. Сейчас это нормальная практика. А тогда это была редкость! И в результате меня не взяли на эту главную роль. Я была еще слишком «сырая». И, вероятно, рядом с сильными профессионалами проигрывала. Но все равно буквально сразу же по окончании курса я была принята в труппу Московского художественного театра. Это такое счастье! Теперь я это понимаю.
— Ирина Петровна, я тоже за вас очень рада. А какая ваша первая роль во МХАТе была?
— О! С этим у меня связана очень смешная и трогательная история. Однажды... я прибежала в театр, опаздывая, как всегда. На мне было новое красивое платье, которое мой муж, драматург Михаил Шатров, привез только что из Италии. И к нему самый модный золотой железный пояс, который состоял из круглых больших колец, цеплявшихся за одно кольцо. А вся остальная часть пояса висела вдоль платья. И вот поднимаюсь я по нашей знаменитой лестнице по ступенькам и вдруг вижу, стоят напротив портретного фойе Борис Николаевич Ливанов с Леней Губановым, о чем-то беседуют, я, пробегая мимо: «Здравствуйте!» Поклонилась и побежала дальше, вперед, по следующей лестнице наверх, громыхая своим поясом.
И вдруг сзади слышу хохот и громогласный голос Ливанова: «Кто это?» Губанов отвечает: «Это молодая актриса, Ирина Мирошниченко». — «А она что, с цепи сорвалась?» И они засмеялись в два голоса. Меня же ветром сдуло!
На следующий день звонок из репертуарной конторы, и вдруг мне предлагают прийти на репетицию спектакля «Тяжкое обвинение», который ставит Борис Николаевич Ливанов. И он дал попробовать мне два листочка текста, маленький эпизод учительницы Белобородовой. Я тихонько и робко начала это читать. И с этой минуты Борис Николаевич Ливанов стал моим Учителем, мастером. Он стал показывать, КАК это надо делать, объяснять, что я делаю плохо, неверно. Что я не умею. И что он хотел увидеть в этой роли, в этих двух листочках текста, которые я держала в руках. Я видела, понимала и чувствовала, что мне необходимо этому научиться так, как Он это делает, и мне стало безумно интересно с ним работать. Эта крошечная роль в спектакле, где было занято очень много народных артистов Советского Союза, выдающихся мастеров Художественного театра, стала моим началом.
