— Але!
Из Диминых рассказов я знала только, что он живет в Купчине, естественно, один. Услышав голос, я оторопела:
— Привет... Можно Диму?
— Сейчас. Дима! — зовет Нагиева мальчик.
И тут я понимаю, что это его ребенок. «Ах ты сволочь! — думаю. — Значит, ты мне все время морочил голову!» К телефону подходит Нагиев.
— Дима, это твой ребенок?
— Да нет, соседский... Я же не женат, — врет он совершенно искренне.
Я снова верю. Вот что значит обладать голосом с красивым «тембральным оттенком»!
На спектакле Дима усаживает меня в первый ряд. Играет только для меня, смотрит со сцены только на меня. В антракте подходят ребята с его курса, здороваются, кто-то подсаживается. Один из них кивает в сторону темноволосой девушки: «Смотри, вон Алиса Шер сидит, Димкина жена». Не сомневаюсь, что она сама попросила мне ее показать, чтобы расставить все точки над i.
После спектакля нас познакомили. Алиса взяла меня за руку, казалось, она едва сдерживает слезы:
— Спасибо вам огромное. Вы нам дали хлеб! У нас ведь совсем не было денег.
Я засмущалась:
— Да что вы...
А она смотрит на меня с умилением как на благодетельницу и рассказывает, как им, студентам, приходилось туго — триста граммов мяса растягивали на целую неделю и только для сына. Алиса была старше Димы, она к тому времени уже окончила театроведческий. Дима, чтобы прокормить семью, подрабатывал грузчиком в магазине.
— Стало быть, на этом роман, так и не начавшись, закончился?
— Естественно! Я Димке сразу же обо всем рассказала. Алиса добилась своего — весь мой интерес к нему как мужчине тут же пропал. Мы остались друзьями. Он какое-то время еще пытался ухаживать, но я уже воздвигла между нами «стенку». А через пару месяцев влюбилась в другого, его я и считаю своей первой настоящей любовью... Диме же специально, чтобы у него все надежды в отношении меня исчезли, как другу рассказывала подробности своей личной жизни. Конечно, он немножко переживал, но что оставалось делать — терпел.
— Нагиев вам не отомстил за то, что посмели предпочесть ему другого?
— Да вы знаете, нет... Все то интриганство, которое вылезло у Димы позже, тогда еще мирно дремало. Думаю, это у него от Алисы. Алиска была интриганкой похлеще Миледи! Сережа Рост, который прочитал ее книгу, рассказывал, что она прошлась там по всем, в том числе и по мне. Мстила соперницам. А Димка — хороший парень. Будь рядом с ним другая женщина, может, ничего такого в нем и не пробудилось бы...
После этого злополучного спектакля прошло полгода. А потом он влюбился! Об этой девчонке из театрального института Дима мне часто рассказывал. Как-то встречаемся с ним в ресторане на Невском. Кстати, он всегда был очень щедрым, несмотря на то что часто сидел без денег. На последние мог накормить. Вдруг он говорит:
— Слушай, я от Алиски ухожу.
— А как же ребенок? — спрашиваю.
— Не могу. Влюбился по уши! — помолчал и добавил: — Знаешь, может, и не ушел бы, но тут такое приключилось!
И рассказал, что жена обнаружила в варежке (варежки у них были общими, в них они по очереди гуляли с ребенком) любовную записку, которую он нечаянно оставил. Причем записка была очень интимного содержания, так что не отопрешься. Мне, признаюсь, в тот момент было безумно жалко Алиску, тем более что в скором времени она стала вместе с нами работать на радио «Модерн». В общем, Дима из семьи ушел. Однажды говорит: «Хочу тебя со своей девушкой познакомить». Мы встретились на каком-то спектакле. Она мне показалась слишком молоденькой и какой-то невзрачной... Длинные волосы а-ля хиппи, вся обвешанная фенечками, в вытянутом свитере. Потом они расстались и Дима вновь вернулся к Алисе. Помню, плакался мне в жилетку, вспоминая свою девушку: «Представляешь, я из-за нее жену с ребенком бросил, а она... мне изменила!»
