— Вы расстроились из-за потери столь важного поста?
— Не то слово! Для меня это было настоящей трагедией! Еще и друзей подвела, которые за мной следом со своих постов слетели. Настолько было перед товарищами неудобно, что я на нервной почве даже заболела. Со страшными головными болями меня отправили в санаторий. Помню, сидим мы с подругой на чемоданах, и я жалуюсь:
— Тошно как-то на душе, не могу...
Она предлагает:
— Давай скажем, что тебя пригласили в «Ералаш» сниматься и ты едешь в Москву!
Так и решили — наврем всем: мол, не в санатории Довлатова лечится, а в кино снимается! Мой авторитет снова поднялся, ведь выше «Ералаша» для нас ничего тогда не было. Это все равно что для взрослых получить три «Оскара»!
Я лечусь в санатории под Ленинградом, гуляю, принимаю ванны, а вся школа с нетерпением ждет моего триумфального возвращения. Неожиданно звонит подружка: «Кошмар! Ты не поверишь: сидим на уроке географии, и вдруг тебя к доске вызывают. Тут с последней парты Толя кричит:
— А Довлатова в кино снимается, разве вы не знаете?
И учительница, которая могла разоблачить меня, почему-то сказала:
— Конечно! Она у нас кинозвезда!»
После ее слов мой авторитет поднялся еще выше!
Смешно, но эта история повторилась, когда я уже работала в Москве на радиостанции в программе «Подсолнухи». Три года назад, беременная сыном Пашкой, я попала в автомобильную аварию и угодила в больницу с угрозой выкидыша. Андрей Чижов, мой партнер по эфиру, говорит: «Давай всем скажем, что ты в Ниццу уехала на съемки». После этого он каждое утро звонил мне и в прямом эфире спрашивал:
— Как дела?
А я, лежа на рваной простыне с огромным чернильным штампом, отвечала:
— Сижу в ресторане на берегу и жду начала съемок. Спилберг снимает фильм под названием «Троллейбус номер семь».
— А кто с тобой снимается?
Я смотрю на плакат с Джонни Деппом, висящий на больничной стене.
— Мой партнер, — говорю, — Джонни Депп!
Так и врали всей стране...
— Да-а-а! По размаху это уже далеко не «Ералаш»!
— Конечно! Я ведь выросла, и аппетиты тоже. Выписываюсь из больницы, вдруг звонок: «Алла, приглашаем вас в новый проект — спектакль по Гете. Эту роль играла Маргарита Терехова, но не сработалась с режиссером, и он хочет попробовать вас. Когда вы вернетесь в страну?» Тут-то я поняла, что значит известие о совместных съемках с голливудской звездой! Расчет режиссера был верным — теперь публика валом повалит на меня смотреть!
А я мало того что про Деппа придумала, так еще и про беременность помалкиваю. «Ничего, — думаю, — если сразу не выпрут, быстренько рожу и через два месяца незаметненько вернусь на сцену». Как-то на репетиции режиссер меня останавливает:
— Алла, вы смотрите на партнера как на шкаф. Вспомните съемки с Джонни Деппом. Что вам в нем больше всего запомнилось?
О-па! Стою на сцене, застыв от ужаса, и соображаю, что отвечать. Мой партнер Стеклов аж крякнул от удивления.
— Ну какой он, какой Джонни Депп? — не отстает режиссер.
Мамочки, что же сказать-то? Неожиданно вспоминаю фотографию Деппа в каком-то журнале: на ней он в джинсах и белой рубашке.
— Знаете, меня поразили его белоснежные рубашки. Ни у кого в мире нет таких, — выпалила я.
— Вот! Вот! — отозвался режиссер. — Когда будешь смотреть на партнера, думай про рубашки Деппа!
— С Джонни Деппом история, таким образом, не раскрылась, а как же с беременностью?
— К сожалению, спектакль перенесли на более поздний срок и мой план рухнул. Пришлось признаваться... Пообещала, что рожу и через неделю выйду на сцену.
Как я рожала — это отдельная песня! Жду схваток, а их все нет. На носу премьера, я уже и масло оливковое пью, и прыгаю — там все как забетонировано! Врач советует: «А ты с ребеночком поговори. Упроси его побыстрее родиться». И я стала с ним каждый день разговаривать: «Паша, сыночек любимый! Родись побыстрее, мамочке твоей очень надо». И он послушался, родился четырнадцатого июля. И дату мой мальчик выбрал хорошую. Я не хотела тринадцатого, но и двенадцатое не подходило — это день рождения моей первой любви. Того человека я встретила, когда работала на питерском радио...
