Мой отчим умер незадолго до рождения Маши, в 1991-м, в пятьдесят пять лет от второго инфаркта. Несмотря на его жесткий характер, я была очень к нему привязана. Через год ушла за ним и любимая бабушка. Это были для меня тяжелые потери...
Никогда не забуду слова бабушки: «Я всегда говорила матери «Наша Аленка обязательно будет артисткой!» Она все-таки этого добилась.
Я ведь долго не могла выбрать профессию. В глубоком детстве хотела, как мама, пойти в медицинский, потом мечтала стать следователем. В Германии наконец определилась — хочу стать актрисой. Читала самой себе стихи Есенина и записывала их на магнитофон. Однако на семейном совете мама с отчимом решили, что мне надо поступать в МГУ на журфак. Я не сильно сопротивлялась. Меня успокоило то, что в проспекте было сказано: в МГУ есть студенческий театр. Я сразу же, седьмого сентября, туда записалась. Театр был легендарным, им руководил Роман Виктюк, на его спектакли ходила вся Москва. А после третьего курса окончательно объявила дома, что пойду в театральный. Мама не стала поднимать скандал. Случайно столкнувшись в кулинарии с Владимиром Георгиевичем Шлезингером, заведующим кафедрой актерского мастерства, она попросила, чтобы он меня прослушал.
Одним словом, я поступила в Щукинское училище. Конечно, фамилия сработала, но дальше надо было доказывать свое право на существование в профессии. Меня всегда раздражало, когда услышав, чья я дочь, говорили: «Ну, понятно!» А что понятно? Я никогда не старалась приблизиться к гениальности папы. Всю жизнь просто честно занималась своим делом...
Так получилось, что мы с Лешей Яковлевым встретились в Щукинском училище. Леша учился на третьем курсе, я поступала на актерское отделение. О том, что мы брат и сестра, я узнала чуть раньше Леши. Мы никогда до этого не встречались, хотя жили рядом на Кутузовском проспекте, правда в школы ходили разные. Первый раз я увидела брата, когда он пробегал мимо меня к входу в Щукинское училище. Как сейчас помню: он был в рыжей куртке и голубых джинсах. Шапка черных кудрявых волос и улыбка до ушей. И кто-то мне сказал: «Это твой брат».
Оказывается, он, ни о чем не подозревая, подошел к приятелю, который обо всех поступающих был в курсе, и попросил:
— Слушай, тут одна абитуриентка поступает. Она мне нравится. Можешь с ней познакомить?
