Катя очень подружилась с моей сестрой. Они буквально спелись. Гляжу на них и возмущаюсь: «Марина, ты перепутала, ты моя сестра!» — а она только смеется. Однажды «сестры» провожали меня на вокзале. Стоят рядом, у обеих слезы капают, даже руками машут синхронно. Хоть картину рисуй — «Владимир Ильич едет в ссылку, а Надежда Константиновна и Мария Ильинична провожают вождя революции»...
Мы с Катей долго, целых шесть лет ждали ребенка. И уже отчаялись, что когда-нибудь сможем стать родителями. У нас обоих отрицательный резус-фактор крови, врачи уверяли, что чуда не случится. Однажды жена пожаловалась, что ее все время тошнит. Я посоветовал пойти к врачу: «Наверное, что-то с желудком» — и уехал на гастроли в Краснодар. Звоню в Москву из автомата: не успеешь слова сказать, как пятнадцатикопеечная монета со звоном проваливается.
— Катя, ты была у доктора? — спрашиваю, а сам судорожно следующую монету опускаю, боюсь, что разъединят.
— Да. Сказали, что я беременна...
— Катя, прекрати свои шутки. У меня несколько монет осталось. Что там врач, можешь серьезно сказать?
— Я беременна...
— Ты долго будешь издеваться надо мной? Последняя монета!!! Если не скажешь, что сказал врач...
— «Ту-ту-ту...»
Только повесил трубку, вдруг в голове молнией проносится: у нас будет ребенок! Оббежал всех — артистов, швейцаров, администраторов — набрал пятнадцатикопеечных монет и снова помчался звонить в Москву.
Когда родилась Ника, встал вопрос: как помогать жене с дочкой, если нахожусь за тысячу километров? Выход был найден — я первым покинул ансамбль «Люди и куклы». Выбрал семью.
В Москве поступил на режиссерский факультет ГИТИСа, на заочное обучение. Все однокурсники знали, что Катя — моя жена. Она встречала меня после лекций, волновалась перед экзаменами, была свидетелем наших успехов и неудач. Но встречала Катя еще и потому, что мы в ГИТИСе выпивали. И крепко. Причем умудрялись делать это прямо на лекциях. Кто-то под партой наливал водку в крышку от термоса. «Простите, — хрипел «мнимый больной», — мне надо выпить чаю. Горло болит». И отхлебывал из крышки не морщась.
В наше оправдание хочу сказать, что такого никогда не позволяли на занятиях по профессии. С большим азартом репетировали, помню, как Клара Новикова в курсовом спектакле по Гоголю играла Лошадь. А после занятий я иногда... пропадал. Катя искала меня по друзьям, звонила Кларе:
