Однажды у меня выдался свободный вечер, играл второй состав. И я согласилась провести встречу со зрителями. Возвращаюсь домой, а мне говорят: «Немедленно звони в театр! Ты срываешь спектакль». Ничего не могу понять: в два часа уходила с репетиции — никто не сказал ни слова. Оказалось, меня подставила артистка, которая должна была играть в этот день. Она услышала, что я еду за город, позвонила и сказала, что у нее температура сорок. Из-за того, что меня не смогли найти, спектакль пришлось отменить. Несправедливо, но что поделать.
Похожая ситуация случилась еще в «Ленкоме». У нас в «Мольере» было два состава. В одном я играла с Джигарханяном, а в другом Светлана Савелова в паре с не очень хорошим артистом, нашим парторгом. Конечно, ей тоже хотелось играть с Арменом, она же была талантливой девочкой.
Однажды Светлана пошла на хитрость и якобы сильно заболела, чтобы поменять очередь. Таким образом я попадала в пару с этим парторгом, а она — с Джигарханяном. В панике звоню подруге Тане Назаровой, говорю:
— Что делать? Чем заболеть?
А она:
— Ирка, только аппендицит. Вызывай скорую. Когда на живот нажимают — тебе не больно, а когда отпустят — вопи.
Вызвала скорую, устроила трагедию, и меня забрали в Первую градскую. До операции дело не дошло, хотя в больнице провалялась долго. Но главное — сражение выиграла!
История про мои якобы проблемы с алкоголем началась в Малом театре сразу же, как только там появилась. Я не спала с режиссерами, не кутила ночи напролет, а любителям интриг придумать что-то надо было. Помню, мы смеялись над этими сплетнями с режиссером Андреем Андреевым, и он спросил: «В курсе, что ты не только алкоголичка, но еще и наркоманка?!» Оказалось, что этот слух запустила актриса «Маяковки», имя которой называть не хочется.
Вскоре после моего возвращения из Швеции коллектив отмечал какое-то событие, а я об этом забыла и ушла домой. Та актриса отправилась за мной в гримерку, где меня, естественно, уже не было. И вернулась вся в слезах, она вообще «водопроводная» артистка, любит поплакать. Идет буквально держась за стенку, страдает: «Такая талантливая! Такая молодая! Зашла я в гримерку, а она там со шприцем сидит». Говорят, скорую пришлось вызывать, чтобы привести ее в чувство после пережитого «ужаса». Конечно, те, кто хорошо ее знал, не поверили. Но кто-то купился.
Что же было на самом деле... У каждого человека случаются моменты, когда все вокруг плохо или таковым кажется. Я переживала такое состояние в середине восьмидесятых. Алкоголь стал одним из способов защититься. Когда поняла, что это не панацея, бросила пить. Сама! И открыто поехала в клинику Довженко, чтобы прекратить любые спекуляции на этой теме. Но стало только хуже. По Москве как снежный ком покатился слух, что Печерникова запила.
