Теперь вернемся к Александру Аболицу, который после того как я рассталась со вторым мужем, записала альбом «Куклы» и укрепилась в мысли, что теперь точно буду жить самостоятельно и автономно, назвал наше интервью «Просто любовь» и начал слать мне эсэмэски с предложениями приехать на его конюшню. Я перезвонила сама, сказала, что наконец могу выбраться в Тульскую область. Саша обрадовался и первого ноября, да-да, накануне моего дня рождения (опять эта дата!), забрал нас с Даней из Москвы.
И вот представьте: окрестности Поленова, Ока, невероятная красота и горький осенний запах. И лошади! И я в седле! А каким получился галоп! Как в «Неуловимых мстителях»! А в ночь с первого на второе ноября Сашина орловская кобыла произвела на свет жеребенка. Именно в день моего рождения! Я никогда не видела новорожденных лошадей и, конечно, была в полном восторге. Они как инопланетяне! Саша спросил, хочу ли я стать хозяйкой этого жеребенка. И мое сердце растаяло.
В детстве на пике «лошадиной болезни» я пачками таскала с ЦМИ программки бегов с кличками лошадей и цифрами их резвости. В школьных тетрадках записывала клички своих воображаемых рысаков, которых «разводила» и «испытывала на бегах». Мне ужасно нравилось придумывать им имена по буквам! Есть правило: обязательно используются первые буквы из кличек отца и матери.
Мои тетрадочные конюшни множились и крепли. Господи, большая ж уже девочка была!.. И вот когда Саша подарил мне крошечную кобылку, я наконец получила возможность придумать имя настоящей лошади! Если ее папу зовут Барклаем, а маму Жемчужиной, мы получаем лошадь, кличка которой должна начинаться на Ж и содержать Б.
Жаба? Жалоба? Жожоба?.. Вариантов немного, а поэтических так и вовсе нет! Я было назвала ее Жильбертой в честь Жуана Жилберту — это мой кумир, бразильский певец и гитарист, один из создателей жанра босановы. Но у папы была собака Жильберта, и ее судьба была не то чтобы счастливой. Так моя лошадь стала Жгучей Брюнеткой, сокращенно Бруней.
Все предсказания начали сбываться — мужчина на «А», седло, собственная лошадь... Дело осложнялось только одним. Когда на следующий день, третьего ноября, Саша вез нас обратно в город, мой сын сидел в машине чернее тучи. Мы с Леней так хорошо играли в своем домашнем театре, что ребенок вообще не догадывался о каких-либо проблемах между нами.
