Из сотни артистов, составлявших коллектив театра, человек десять были великими, еще столько же — молодыми и перспективными. Кто-то играл небольшие роли, наполнял массовку. И все равно оставалась значительная часть актеров, непонятно чем занятых.
— Что делает эта половина труппы? — однажды спросил я Захарова.
— А вы не понимаете? Вторая половина приглядывает за первой.
Казалось бы, с таким штатом соглядатаев у группы не было шансов на выезд, и все-таки нас выпустили. Музыканты летели в Париж позже остальных на два дня, в которые и решалась наша судьба. Мне как худруку «Рок-ателье» велели явиться в отдел культуры ЦК КПСС на собеседование. В кабинете сидел человек, при взгляде на которого сразу становилось ясно: никакого отношения к культуре он не имеет.
— Анатолий Арьевич, осознаете, какая это ответственность: представлять нашу страну за рубежом? Вы же не выйдете в кроссовках на сцену?
— Зачем же? У нас есть костюмы и туфли.
Последовало еще несколько каверзных вопросов. В итоге гэбист дал понять, что я головой отвечаю за каждого музыканта группы и мы должны вернуться в Союз в том же составе, в каком отправляемся во Францию.
В Париже труппа встречала нас как героев. Ирина Алферова, которая, не скрою, очень мне нравилась, смотрела на меня восхищенными глазами. Но я наступил на горло собственной песне, ведь Саша Абдулов был моим другом... Мы играли почти каждый день. Принимали нас фантастически — тепло, эмоционально. В зале я видел представителей нескольких поколений русской эмиграции. Когда на сцене поднимался Андреевский флаг, по лицам бабушек и дедушек текли слезы.
Карден так проникся спектаклем, что, представив нам генерального менеджера гастролей, попросил написать список всех пожеланий: что хотим увидеть, где побывать. Кто-то заказал кабаре «Мулен Руж» и «Лидо», я сходил на несколько рок-концертов, познакомился с лучшей группой Франции — Telephone, которая часто выступала на разогреве у The Rolling Stones. Лидер Telephone Жан-Луи Обер представил меня Киту Ричардсу, гитаристу The Rolling Stones. У всех роллингов были квартиры в Париже, но, к сожалению, лидер группы Мик Джаггер в тот момент находился в Лондоне. Я сыграл на вечеринке с Ричардсом легендарную Honky Tonk Women, после чего он сказал: «В СССР есть рок!» Не скрою, было приятно. Я купался в море впечатлений!
