По вечерам репетировали в пустой аудитории, пока сторож не выгонит. То читаем, то целуемся.
Педагоги наш показ не одобрили, хотя только мы вышли с целой пьесой, а все остальные подготовили маленькие отрывки. Обидно. Вполне возможно, что не все получилось, но это была смелая попытка сделать что-то новое. Удивительно, что в театральной среде, по определению творческой, крепких середняков ценят больше, чем экспериментаторов. Несмотря на неудачу, я уже тогда чувствовала, что Козлов обязательно станет известным артистом.
Бытом мы совсем не занимались. Чуть ли не в первый день мама Зина сказала: «Наташа, Сережа мой единственный ребенок, сынок. А теперь у меня появилась еще и дочка! И все будет для вас». Она удивительный человек, добросердечный, искренний.
Взяла на себя и магазины, и обеды, и уборку. Я стирала лишь свое белье, да и то просто кидала его в машинку. Только однажды испекла торт, рецепт показался интересным. Вот все удивились и обрадовались этому событию!
А потом мы венчались, так же неосознанно и спонтанно, как и поженились. Родители посоветовали, а мы согласились, увидели в этом еще одну возможность устроить себе праздник. Олухи были, не понимали, какое это важное событие. ЗАГСу придавали больше значения, чем церкви. И еще один грех на нас был: женились-то в пост, двадцать второго декабря, что для религиозного человека недопустимо.
Вместе с нами венчалась еще одна пара, тоже студенты нашего института.
Во время обряда девушка упала в обморок. Тут же какие-то бабки подбежали, закудахтали: «Плохая примета!» Так и вышло. Трагедия случилась лет десять назад: они шли из театра после спектакля и на них напал сумасшедший или обкуренный — зарезал обоих насмерть. Нас пророчество тоже коснулось. Слава богу, не так катастрофично, но все же мы с Серегой развелись.
В институте Козлов был душой компании и, конечно же, нравился многим девушкам. Телефон звонил беспрерывно. Поднимаю трубку, вкрадчивый женский голос просит:
— Позовите Сережу...
— А вы кто?
— Катя (Вера, Люба, Лена...) — каждый раз слышала новое имя. — А вы?
— Его жена.
— Ха-ха-ха! Какая жена, если вчера Козлов мне записочки двусмысленные писал?
Я не принимала этого всерьез: чувствовала, что муж меня любит, наверное, просто не успел еще отшить всех давних подружек. Верила ему, да и как могло быть иначе? Сережа очень нежно ко мне относился, постоянно дарил цветы, подарки. То какую-нибудь статуэтку или сумочку старинную из замши, то необычные перчатки — ему нравилось по дороге из института заходить в комиссионку и покупать оригинальные штучки. Его как магнитом тянуло к хорошим вещам.
К выбору своей одежды он подходил серьезно, с фантазией. Купил кожаную черную куртку и ремень, принес домой: «Натаха, давай нарежем из ремня бахрому и пришьем на рукава».
Мало того, потом еще и старинную бляху к ней прилепил. Стоило все недорого, да и родители Сережи помогали. Кроме того, чтобы заработать, мы с мужем иногда подфарцовывали.
Как-то он предложил поехать во Львов за черными плиссированными юбками, чтобы потом перепродать их на рынке в Воронеже. Приняла идею на ура:
— Едем на поезде?
— Ты что?! Только автостопом.
Серега никогда не боялся осложнить себе жизнь. В итоге мы поперлись на трассу, стояли под палящим солнцем, а мимо грохотали вонючие «КамАЗы» и «УАЗы». Двое суток тряслись то в одной, то в другой железной коробке. Купили товар и таким же макаром возвратились в Воронеж. А потом несколько выходных стояли на толкучке, продавали.
Нам никогда не было скучно, мы не любили тупо «зависать» дома.
Сергей обожал природу. Каждые выходные: «Пойдем в лес, пойдем на речку». Летом несколько раз ездили к его бабушке и дедушке в деревню под Воронеж. Серега их при встрече обнимет, поцелует, очень трогательно это выглядело. На дискотеку ходили, смотрели, как местные ребята под бобинный магнитофон танцуют. Мы, правда, в общем веселье не участвовали, в сторонке стояли, но я видела, что ему нравится эта деревенская простота, она для него естественна. Сережа ведь вырос в таких вот местах, отдаленных военных поселках, сам признавался с улыбкой, что в шестом классе, когда семья перебралась в Воронеж, путал трамвай и троллейбус.
