Мне доставляет радость быть в семье, среди малышей, в атмосфере добра и удовольствия. Если устал, могу отойти в сторонку, почитать, покурить. Раньше стремился все перестроить, переделать. А сейчас не вижу смысла. Все меняется само собой. Катя приходит с подругами, они прыгают на кроватях, записывают клипы, переставляют все с места на место. Жизнь принадлежит им. И это правильно. В Питере у меня есть своя маленькая квартирка, куда могу спрятаться на время от детского шума и где кроме пыли ничего нового быть не может. Но вскоре опять тянет в круг самых близких родственников.
Какая от меня польза? Могу сходить в магазин, разжечь мангал, что-то приготовить. Могу погулять с младшими. Я не строгий дед, не наказываю за шалости, люблю поиграть на полянке в футбол, баскетбол, покачать на качелях, побоксировать. Люблю, когда читаю вслух, а внуки слушают. Еще умею рассказывать истории, под которые можно съесть что угодно. Андрюша, к примеру, пока не силен в застолье. Я научился заговаривать ему зубы так, что он даже не догадывается, сколько съел. Сашенька фантазерка не хуже деда, ее отвлечь сложнее. Девчонки очень азартные, носятся как сумасшедшие, визжат, пищат! Андрюшей управлять пока легче, хотя иногда тоже может устроить: жилы вздуваются на маленькой шейке, волосы встают дыбом! Нужно не кричать, не ругать, а отвлечь, переключить внимание. У нас в семье никогда детей не били. Ремнем по попе — это чудовищно!
Классе в третьем я даже завидовал пацанам, которые делились пережитым: ох, меня отец отдубасил! «Здорово, — думал я по глупости, — вот бы и меня отец выдрал!» Например за курево. Я ведь дымить начал до школы, подбирал за взрослыми окурки. Потом был перерыв длиной в начальную школу. А затем, чтобы проявить себя, войти в компанию взрослых пацанов, снова взял сигарету.
