Но желание пробиться перебороло и стеснительность, и предрассудки.
Мой первый партнер Олег Онищенко стал моей первой любовью. Полтора года мы были вместе, а потом он решил бросить фигурное катание и заняться бизнесом в Одессе. Олег сделал мне предложение, он и его родители очень хотели, чтобы мы поженились сразу после окончания школы. Я была сильно влюблена, но все-таки выбрала лед. Не могла подвести свою семью и себя, слишком много сил уже было отдано фигурному катанию. А я не из тех, кто бросает все на полпути.
После Онищенко я встала в пару с Алексеем Поспеловым. Но ненадолго. Алеша познакомился с девушкой из Швейцарии, немедленно на ней женился и уехал за границу. Устроился работать в «Макдоналдс», дорос до менеджера. А потом вернулся на лед, занялся тренерской работой.
Мы виделись года три-четыре назад — в нем ничего не осталось от того Лешки, которого я знала, он теперь выглядит как истинный ариец.
После отъезда Поспелова моим партнером стал Илья Авербух. До меня он танцевал с Мариной Анисиной, вместе они добились хороших результатов, стали двукратными чемпионами мира среди юниоров. Потом многие говорили, что я разбила их пару. Полная ерунда! Я тут совершенно ни при чем. Мы с Ильей не собирались кататься вместе. Но у него все чаще возникали конфликты с Мариной, они ругались и наконец расстались. Практически все юниорские пары, как показывает опыт, распадаются во взрослом спорте.
Мы с Ильей встали в пару, когда нам было по восемнадцать. Я увидела его и вспомнила, как десять лет назад на детских соревнованиях, устроенных для маленьких спортсменов Натальей Дубинской, была Пчелкой, а он — Лягушонком.
Честно говоря, удивилась, осознав, какой из Лягушонка вырос интересный юноша. Илья сразу мне понравился. Я ему, наверное, тоже. Иначе зачем было дарить мне подвеску — маленький золотой конек, которую Авербух привез из Швейцарии? Немыслимое расточительство в ту пору. Я и сейчас ношу его на цепочке... Илюша никогда не был мелочным. Причем такие нужные и полезные в быту вещи, как кастрюли и пылесосы, за подарки не считал, покупал их просто так, без повода. Дарил же очень дорогие и красивые украшения. Но их время пришло позже.
А тогда мы были юными, бедными, никому не известными начинающими фигуристами. Меня поражала его самостоятельность.
Илья обо всем имел собственное мнение и четкий, совершенно осознанный план действий на будущее. Наверное, это у него от родителей. Они воспитывали Илью жестко, требуя сначала хорошенько подумать и только потом сделать. Уже тогда, в восемнадцать лет, он был личностью независимой и незаурядной. Мне нравились его взрослые рассуждения, Илья прекрасно разбирался в истории и был замечательным рассказчиком. Он меня прямо завораживал своими экскурсами. Я чувствовала в нем лидера, хотя и была на год старше.
Мы как-то быстро поняли, что должны быть вместе не только на льду, и сняли квартиру. Родители, естественно, пытались помочь, но Илья не очень хотел одалживаться. По вечерам садился за руль своей вишневой «восьмерки» и занимался извозом. На машину он заработал, выступая еще в паре с Анисиной.
Пока другие транжирили деньги на развлечения и сувениры, Илья копил. Он еще не успел сдать на права, а в гараже уже стояла новенькая «Лада».
Конечно, для того времени это было неслыханно: в таком юном возрасте решиться жить как муж и жена без штампа в паспорте. Но моя мама не сказала ни слова против. Надо отдать ей должное: она никогда не пыталась на меня давить, предоставляя возможность совершать собственные ошибки. И на этот раз ограничилась лишь небольшой лекцией о пользе контрацептивов. Мама Ильи тоже смирилась с его решением. Но мир не без «добрых» людей. Время от времени нам все равно приходилось краснеть и стесняться своего раннего союза. Младший брат Ильи — Даня — появился на свет незадолго до того, как мы стали жить вместе.
Как-то родители уехали в Крым, оставив на нас квартиру и полуторагодовалого малыша. В первый же день, выйдя на прогулку с коляской, мы услышали от бабулек, сидящих на скамейке у подъезда: «Вот нарожают и ходют! Бесстыдники!»
Мы вцепились в коляску и припустили бегом в парк...
Линичук с Карпоносовым хотели нас с Ильей сразу же забрать в Америку. Тогда, как впрочем и сейчас, все тренеры работали за океаном. Но в команде этой выдающейся пары мы были всего лишь пятыми. Все равно что пятое колесо в телеге. И подумав, я и Илья решили, что вряд ли у Натальи и Геннадия будет оставаться на нас время. К тому же денег на жизнь в Америке у нас не было. Другим, более взрослым и именитым парам, помогала федерация, мы же, не заслужившие пока поддержки, даже костюмы шили за свой счет.
