Моника Беллуччи: «Быть одинокой вовсе не означает быть одной»

В свое время Беллуччи чуть было не утвердили в фильм «Завтра не умрет никогда» на роль девушки Бонда, но она отвергла лестное предложение. Чему быть, того не миновать: 18 лет спустя, в год своего 50-летия, Моника все-таки оказалась в постели легендарного британского шпиона.

— Моника, интересно, как вы отреагировали на приглашение сыграть в фильме о Джеймсе Бонде? Если учесть, что 18 лет тому назад не получилось.

— Я была крайне заинтригована, когда мне позвонил мой агент и, смеясь, рассказал о звонке от режиссера Сэма Мендеса, который предложил мне роль в фильме «007: СПЕКТР». Мы решили, что единственная роль, которую я там могу сыграть, — это М., глава разведки, ее много лет подряд играла замечательная британская актриса Джуди Денч. Если бы мне посчастливилось прожить такую творческую жизнь, как у нее, я была бы счастлива. Безмерно уважаю эту актрису. Но ведь М., как известно, погибла в предыдущей серии бондианы. Так вот, Сэм сказал, что ему нужна взрослая, зрелая женщина, способная соблазнить самого Бонда. Впервые в истории бондианы на роль соблазнительницы решили пригласить возрастную актрису, а не молоденькую красотку. По-моему, это революционное решение. Я так Сэму и сказала: «Ты — революционер!» (Смеется.) Это красивый ход, способный помочь многим актрисам, и не только им, не переживать так сильно из-за ушедшей молодости. Хочу оговориться, что мы в Европе и в Англии привыкли к иному отношению, чем в Голливуде, где я, слава богу, никогда не жила. Здесь же Натали Бай, Кристин Скотт Томас, Изабель Юппер, Шарлотта Рэмплинг и многие другие мои коллеги по-прежнему получают очень интересные роли.

— Не откроете секрет, почему отказались в первый раз? Продюсеры уверяют, что они очень вас хотели, а вы вдруг взяли и буквально исчезли...

— Ох, это было так давно! Право же, я ничего не помню. Молодая еще была. В любом случае, я не жалею. Тогда моя роль была бы проходной, обычной. Ничего особенного. А сейчас, в 50 лет, все куда как интереснее. И для меня, и, надеюсь, для зрителей.

— Некоторым людям кажется несколько обидным само это определение — «девушка Бонда»...

— Ну, я в любом случае не девушка Бонда, а скорее его леди. Его женщина. Но я искренне горжусь этим фактом, потому что Джеймс Бонд — самый привлекательный и желанный мужчина на свете.

— Вы так думаете?

— Конечно! Ведь его не существует! (Смеется.)

— То есть у вас не было никаких проблем с ролью, скажем так, немолодой соблазнительницы?

— Знаете, в молодости мне, например, часто доводилось слышать о своей холодности. Наверное, я такой казалась из-за чувства неуверенности и страха, слишком мало знала о жизни... Теперь же я себя хорошо знаю и нахожусь с собой в мире и согласии. Вот и играю намного лучше. В последние годы я переживаю один из самых творчески насыщенных и интересных периодов в своей актерской жизни. Возможно, это связано с тем, что возраст дал мне определенную свободу. Кажется, Ричард Бертон сказал: «Актриса — это больше чем женщина. А актер — меньше чем мужчина». Я знаю, что именно сейчас я испытываю потребность быть актрисой. Может, это не случайно. Кто знает, лет через десять я, вполне возможно, не буду нуждаться в актерстве... Когда перестану уже изу­чать саму себя и учиться. Но все равно главное для меня — роль матери. Я воспитываю двух прелестных дочек, и отдыхать мне, поверьте, совсем некогда. И я верю, что неплохо справляюсь с этой ролью. Может быть, потому, что у меня дочери? Был бы мальчик, наверняка было бы больше сложностей. У меня же с моими девочками чудесные отношения. Но все равно я в состоянии ощутить и представить себе ту боль и отчаяние, которые испытывает мать, если у нее возникают проблемы с собственным ребенком.

— Вы уже отошли от развода с Венсаном Касселем? Все-таки вы прожили с ним вместе 17 лет...

— Да, все в прошлом, и сейчас я чувствую себя невероятно живой, испытываю удовольствие от каждой минуты, каждого мгновения. Со мной такого раньше не случалось — я никогда не была одинокой женщиной, с самой юности рядом всегда был мужчина, бойфренд, любовник, потом муж. Но сейчас мне нравится жить не связанной никакими узами. У меня есть выбор: хочу — вступлю в серьезные отношения, не хочу — не буду. Одинокая женщина — свободная женщина! Всего-то навсего. Ведь быть одинокой вовсе не означает быть одной! Конечно, с непривычки это, может, немного страшновато, но зато чертовски увлекательно... Но хочу сказать, что благодаря Венсану я очень многому за эти 17 лет научилась. И я по-прежнему остаюсь матерью его детей. Хоть нашей пары больше не существует, любовь осталась. Просто это несколько иная любовь, вот и все. Было бы глупо говорить, что я чувствовала себя счастливой, оставшись без мужа. Мужчины — часть нашей жизни и души, что уж с этим поделаешь.

— Естественно, эта тема многих женщин волнует, ведь никто не застрахован от разрыва или развода. Но одно дело — остаться одинокой в молодости, другое — когда женщине уже за пятьдесят...

— Ох, это ужасная ерунда. Главная ошибка, которую мы, женщины, делаем, когда хотим быть привлекательными для мужчин, — переживаем из-за своего возраста. Мы живем в современном мире, и, к счастью, ни возраст, ни полная зависимость женщины от мужчины больше не существуют. Поэтому не стоит бояться и стыдиться влюбленности в кого-то младше или старше себя. Очарование, привлекательность и любовь не знают возрастных ограничений. В конце концов, такова человеческая натура. В молодости нам часто нравятся мужчины старше нас, они интригуют своим опытом, точно так же, как мужчин в 20 или 30 лет тянет к женщинам постарше, помудрее, поинтереснее, чем их ровесницы. И наоборот. Не вижу здесь абсолютно никакого противоречия или необходимости стыдиться своих чувств. Пресловутая «химия», возникающая между мужчиной и женщиной, — единственное, что имеет значение. Сексуальность — в нашей голове, в воображении и мало связана с телом или возрастом.

— В вашей семье для вас кто-то является примером для подражания?

— Безусловно. Моя бабушка. Она воспитала пятерых детей сразу после войны и всю свою жизнь оставалась настоящим бойцом. При этом бабушка была красавицей. Именно она научила меня не переживать из-за морщин, потому что по-настоящему красивую женщину морщины не делают уродливой или менее привлекательной. Мазок губной помады — и вот моя бабуля превращается в красавицу и с гордо поднятой головой идет в церковь на воскресную мессу. Красота — это дар природы. Как ум или хорошее здоровье. Поэтому ни в коем случае нельзя гордиться своей красотой — это не личное достижение, ведь ты ничего не сделала для того, чтобы стать красивой. Недаром во Франции, где я по-прежнему живу, красоту молодости называют «дьявольской». Конечно, когда в 13 лет я стала очень хорошенькой, мне было проще общаться с людьми. Ко мне все потянулись. До этого мне ужасно трудно было проявлять инициативу, первой вступать в любые контакты. Так что красота на тот момент очень мне помогла. Когда я начала работать моделью, использовала внешность как маску, чтобы скрыть за ней себя, я находилась в ее тени. Такая своего рода защитная реакция. Когда красота немного увядает, маска слетает, за ней больше не спрячешься. И на мой взгляд, это очень хорошо. Проступает настоящее, то, кем я стала, что из себя представляю помимо внешности, полученной даром.

Что касается переживаний... Знаете, в какой-то момент я стала испытывать недовольство своей грудью. Тогда только я начала осознавать, что я больше не та, какой была, и, соответственно, и грудь моя изменилась, она уже не так безупречна. Но ведь я выкормила ею двух своих девочек, разве стоит переживать из-за того, что больше не выгляжу как в 20 лет? Красиво все, что естественно, натурально. Многие из-за недовольства собственной внешностью начинают перекраивать лицо, тело и в результате становятся карикатурой на самих себя. Мой совет всем женщинам: ешьте, пейте, занимайтесь любовью и смейтесь, в том числе над собой. Вместо того, чтобы предаваться ненужным страданиям по поводу старения или былой красоты. Лично меня волнует только одно — здоровье. До того, как я стала мамой, вообще о болезнях, а тем более о смерти, не думала. Но теперь думаю. Потому что хочу как можно дольше пробыть рядом со своими девочками.

— Начали заниматься спортом? Вот уж трудно вас на тренажерах представить...

— Нет, я совсем не готова вскакивать в шесть утра и куда-то бежать. Если нужно немного похудеть перед съемками, я просто перестаю есть пасту. Для меня это уже своего рода диета. Ведь, честно говоря, я обожаю пасту и все виды пирожных и булочек. Я же итальянка! К тому же мне вовсе не обязательно доводить фигуру до полного совершенства. Да, я и теперь с удовольствием соглашаюсь играть сексуальные сцены, но больше никакой обнаженной натуры. (Смеется.) В прошлом я не считала, что это неприлично, непристойно и тому подобное. Прекрасно понимая, что для актрисы ее тело — тоже актерский инструмент. И им нельзя пренебрегать.

— В «007: СПЕКТР» у вас есть достаточно интимные сцены с Дэниелом Крэйгом...

— Дэниел потрясающий партнер и мужчина. Он прекрасен и как актер, и как представитель сильного пола. Поэтому мне было с ним очень комфортно. «Химия» необходима, иначе «танго» не получится. А именно этот танец мне больше всего напоминают любовные сцены, если они, конечно, удались. Но, как всякий танец, он требует большой работы. Никогда не забуду свое посещение Большого театра в Москве. Невероятное зрелище — я словно оказалась в раю, наблюдая за танцовщиками и танцовщицами. Но я же прекрасно понимаю, что, когда балет закончился, они все вернулись в свои маленькие гримерки с окровавленными ступнями. Когда танцуешь, боли не чувствуешь. То же происходит и с актерами, особенно когда им приходится участвовать в жестоких сценах, диких, насильственных. Я не раз играла в фильмах героинь, с которыми происходили ужасные вещи, знаю, о чем говорю. Иногда я даже спрашивала режиссеров, почему они заставляют именно меня такое играть.

— Ваша героиня в «007: СПЕКТР» словно с вас списана — итальянка, которая осталась одна и пытается выжить в мире мужчин...

— Да, мне было легко ее играть. Я знаю, будучи итальянкой, что означает принадлежать миру, где правят мужчины и где только они обладают настоящей властью. В моей стране женщины до cих пор только учатся ощущать себя свободными. И таких стран еще очень много. Где женщины вынуждены буквально вопить, кричать о своих правах, даже если они богаты и успешны. А крики не любят слушать, на вопли не принято откликаться. Настоящая сила приходит только тогда, когда нет необходимости кричать. И мы, женщины, не всегда это понимаем, увы. Но это вовсе не значит, что нужно становиться похожей на мужчину, чтобы уравняться с ним в правах. Мне кажется, что сейчас это стало больной темой. Когда женщина стремится и карьеру сделать, равную мужчине, и ребенка родить и воспитать. Часто она словно виноватой себя ощущает, когда решается забеременеть. Куда это годится? Да что там говорить, я сама долго не рожала детей, потому что хотела добиться всего как актриса. Но я итальянка, мы все делаем очень медленно. (Смеется.) Я-то уж точно. Вот и с самим мистером Джеймсом Бондом только в 50 лет удалось познакомиться!