17-летняя Яха живет в небольшой чеченской деревне на границе с Ингушетией. Жизни значительного числа мужчин, включая отца Яхи, унесла Вторая Чеченская война, поэтому население тут, в основном, женское. Девушка на пороге совершеннолетия, но ей совершенно не хочется взрослеть – вместо этого она с лучшей подругой гуляет, катается кубарем по склонам, лежит на спине и смотрит в небо в поисках чего-то возвышенного. Но жизнь спускает ее на землю – мать решает выдать Яху замуж, чего она категорически не хочет. Единственным вариантом девушка видит покинуть страну, что сделать крайне непросто.
Ученики Александра Сокурова, за редким исключением, вроде Александра Золотухина, особенно точно унаследовавшего стилистику наставника, и Юрия Мокиенко, решившего, напротив, от мастера максимально отдалиться (смотрите его док «Отцы»), как будто по внутреннему сговору снимают фильмы ровно на одну и ту же тему: несвобода в патриархальном кавказском обществе (как правило, женская несвобода). «Теснота» Кантемира Балагова, «Разжимая кулаки» Киры Коваленко, «Мама, я дома» Владимира Битокова, «Узлы» Олега Хамраева, «Тембот» Тины Мастафовой. На самом деле, конечно, сговора тут никакого нет, а есть лишь незаживающая социальная рана, которая болит в каждом из фильмов. Есть при этом некоторая сложность отличить один от другого, и с фильмом Малики Мусаевой «Клетка ищет птицу» такая проблема стоит особенно остро.
Нет, это, на самом деле, отнюдь не плохой фильм, даже хороший, важный и нужный: как минимум, для развития регионального кино, которое, выйдя из зеленой поросли, потихоньку начинает будоражить головы и на федеральном уровне (например, недавние запреты оказавшегося чересчур смелым якутского кино). А «Клетка ищет птицу» – редкий фильм, снятый полностью на чеченском языке и добравшийся, несмотря на это, до федерального проката. Проблема картины Мусаевой в том, что она до невозможности предсказуема во всем, что хочет сказать. Да, юную девушку тяготит ее малая родина – об этом был «Разжимая кулаки». Да, Чеченская война, которая часто обходится стороной в кино, но уже была косвенно в «Тесноте» (пускай и Первая, а не Вторая). Да, женщины на Кавказе часто воспринимают ограничение свободы как норму – об этом был «Узлы». И так далее.
То есть, это хорошее кино, однако, собранное из всех тех элементов, что уже успели, к сожалению, стать привычным таким мейнстримом социального кинематографа на Кавказе, и ничего нового фильм, честно говоря, не рассказывает. В нем есть прекрасные, очень органичные артисты, все до одного непрофессионалы, а потому естественные в своих амплуа. Но все это вполне в духе кинематографа братьев Дарденнов, от которых унаследована и трясущаяся ручная камера, ставшая тоже из важного выразительного средства набившим оскомину приемом. Этой птице тесновато в клетке из разработанного для нее киноязыка – этап пройден. Теперь, помимо меланхоличных вглядываний в дали, нужно в этих далях что-то увидеть.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
