— Наверное, родные очень гордились отцом, который выбился в люди, стал так знаменит?
— Гордились... Папе было очень важно получить похвалу, особенно от мамы. Но с этим было сложно, потому что она, женщина простая, совершенно не умела выражать эмоции. Она жила своей жизнью, тяжело трудилась, вела хозяйство и никаких папиных спектаклей не видела. А папе очень хотелось получить от нее какую-то реакцию на него как на артиста. И вот однажды он придумал, как бабушку поразить. Она тогда жила в Ленинграде, где дорабатывала стаж до пенсии. А папа снимался в павильонах «Ленфильма» в картине «Чайковский». И как-то во время обеда папа прямо как был — во фраке и в портретном гриме Петра Ильича Чайковского — приехал на обед домой. И родная мама его не узнала. Поняла, что перед ней сын, только когда он заговорил.
Вообще, у них с родной мамой были довольно сдержанные отношения. А вот с тетей Надей, которая воспитывала его с детства — очень теплые. В сложные времена мама отдала папу и его младшего брата бездетной сестре. Брат вскоре умер, а тетя воспитывала папу как родного сына. Человеком она была щедрым абсолютно во всем. Папины друзья после школы спокойно заходили к ней, и всех она кормила и всем была рада. Тетка папу обожала и никогда не прерывала общение. Они постоянно писали друг другу длинные и подробные письма. В одном из них она написала, что, посмотрев в кино «Берегись автомобиля», очень переживала из-за того, что из него получился такой вор. Она была очень простой и восприняла это как реальность.
— Я как-то упустила, а как ваш папа попал в Москву? Ведь этот переезд был ключевым в его актерской истории. Если бы он остался в Норильске, никто бы не узнал артиста Смоктуновского и не было бы в его жизни никакого кино.
— В Норильске у папы пошатнулось здоровье и начался жуткий авитаминоз. Он поехал на юг — в Махачкалу. Солнце, море, горы — это лучшее лечение. На Каспии в то время как раз отдыхал режиссер Андрей Гончаров. Купаться в море Андрею Александровичу довольно скоро наскучило, он нашел другое развлечение, стал ходить в местный театр. Папина игра показалась Гончарову самобытной, и он спросил, где тот учился. Папе было стыдно, но он признался, что актерского образования не имеет. И знаете, Гончаров пришел в неописуемый восторг и посоветовал немедленно ехать в Москву, где много театров и возможностей. Папа радостно туда рванул. Но в Москве его никто не ждал. Даже руководитель Театра Ленинского комсомола Софья Гиацинтова, которой отец предварительно писал письма с просьбой принять его в штат, особенно не помогла, хотя изначально вроде бы была не против. Жить папе тоже оказалось негде. Иногда он даже спал в московских подъездах на подоконниках, благо в те времена они были открыты. Один такой дом недалеко от метро «Кропоткинская» папа мне как-то показывал во время прогулки. Больше всего он страдал из-за того, что был вынужден постоянно носить один и тот же спортивный костюм, который просто не мог менять. Папа ходил по театрам, его вышвыривали. Но он не останавливался. В итоге в Театре Ленинского комсомола его пригласили на разовые выходы. Там то он встретил маму, и это изменило его судьбу...
