— В какой момент вы решили, что посвятите себя актерской профессии?
— Старшая сестра Таня вспоминает, что я рано начала говорить, любила собрать вокруг себя публику. Ляпалась в лужу — была своевольным ребенком, потрепала маме нервы, всегда подсознательно устраивала вокруг себя театр, мне нужны были зрители, и неважно, ругали они меня или хвалили. Каждое лето мы с сестрами — родной и двоюродными — проводили на даче, где по выходным разыгрывали для родителей спектакли, устраивали концерты. Творческая жизнь бурлила.
Папа был военнослужащим, но любил кино, театр. Мама занималась домом, детьми, но и писала стихи, хорошо рисовала, прекрасно шила. Научилась, когда девочкой в войну шила шинели для фронта. Она ушла рано, мамино больное сердце остановилось, когда мне было двенадцать... Я осталась с папой и сестрой, которая вскоре вышла замуж, родила троих детей, мы еще долгое время жили вместе в одной квартире. В выпускном классе я реально готовилась поступать на биофак. Но мечта об актерской профессии теплилась.
Когда в творческих вузах начались прослушивания, я сорвалась с катушек, срочно, в спешке подготовила программу. И в 1979 году попробовала поступить на актерский факультет. Мало кто об этом знал, я стеснялась говорить. Не взяли... Если бы была жива мама, возможно, моя жизнь сложилась бы по-другому. Но я была предоставлена самой себе. Упорно поступала на актерский в течение пяти лет. Когда снова оказывалась у разбитого корыта, накрывала депрессия. Я работала на Преображенке в Республиканской юношеской библиотеке. В читальном зале в шкафу хранились ценные книги, которые выдавали только под паспорт. Все свободные минуты проводила у этого шкафа, многое перечитала.
— Вступительные экзамены — это же жуткий стресс. Как вы вообще выжили?
— В те времена в Москве появилось множество самодеятельных театров-студий, воспитавших большое количество известных артистов. Ими руководили талантливые люди — Марк Розовский, Вячеслав Спесивцев, Анатолий Васильев... Знакомые подсказали, что мне стоит показаться в такую студию «На досках»: хороший театр, туда ходят зрители, там умный руководитель Сергей Кургинян, там интересно. И меня наконец-то приняли. Я радовалась, мы занимались интересным интеллектуальным делом, много ездили. Он приучил начитывать литературу к своей роли из других произведений автора. На протяжении всего спектакля, даже если ты не играл, должен был оставаться на сцене, воздействовать на то, что происходит, как в хоре греческой трагедии, ни на секунду не отключаться.
Когда позже в «Современнике» меня ввели в спектакль «Крутой маршрут», партнеры долго не могли понять, почему, даже если не играю, я стою в кулисах и как-то еще страхую все то, что происходит на сцене. Почему не могу пойти в гримерку, поговорить с кем-нибудь. Занятия в театре «На досках» воспитали во мне правильное отношение к себе в актерской профессии. Я проработала у Кургиняна пять лет, он был для меня царем и богом. А потом ушла, при этом осталась жива. Потому что многие ушедшие из театра-секты, живущего по законам тоталитарного государства, где правят страх, доносы, строгая иерархия, плохо кончают. Я уцелела, еще и актрисой осталась.
— Высшее актерское образование вы все-таки получили.
— Поскольку все пребывали в зависимости от Кургиняна, студийцы имели право поступать в институт только с его помощью и с его благословения. Но со мной поработали питерские психологи, с которыми жизнь случайно свела на гастролях. Они опробовали на мне новую методику, подразгребли мою зомбированность. Случайно узнала, что Галина Волчек набирает заочный курс в ГИТИСе, подумала: «Не буду никому ничего сообщать да поступлю!» На тот момент у меня был пятилетний опыт работы на сцене, я была обласкана зрительской любовью. А еще в кармане лежал диплом библиотечного института. Успела окончить вечерний факультет, педагоги приезжали на занятия прямо в библиотеку. Утром мы учились, потом я работала, вечером бегала в ДК Русакова (там сейчас театр Романа Виктюка) в юношескую театральную студию, которой руководил Яков Самуилович Клебанов. Слава Богу, мой первый режиссер жив-здоров. Так что от меня требовалось сдать только специальность. Имея диплом о высшем гуманитарном образовании, мне не надо было писать сочинение.
