Она говорила очень интересные вещи. Например чтобы стать актрисой, необязательно быть красивой и гениальной. Главное — иметь конское здоровье, потому что это физически крайне тяжело. Длительные смены, трудные условия — то в жару снимаешься, то в холод. И психологически совсем непросто: интриги, подставы, предательство. Позже я убедилась, что это чистая правда.
Такими подробностями она отговаривала меня от мечты стать актрисой. Проверяла, насколько я вовлечена. Испугалась бы, засомневалась — оно и к лучшему.
Раиса Степановна рассказывала и о том, что когда карьера заканчивается, а случиться это может в любой момент и чаще не по доброй воле, остается выбор. Или уйти в религию, как это случилось с самой Недашковской. Или спиться, опуститься на самое дно.
Мои родители не хотели, чтобы я шла в актрисы. Им представлялось, что лучше бы дочь окончила филологический, выучила иностранные языки, путешествовала по миру... Я их понимаю. Актерская профессия ведь не обещает легких побед — неизвестно, как сложится судьба.
Мама с тревогой спрашивала Раису Степановну: «Катя небездарна? Скажите правду! Если нет таланта, постараюсь ее отговорить». Недашковская успокоила ее, заверив, что видит мое рвение и это — хороший знак.
Наверное, я никого не отговорила? Потому что все же за то, чтобы попробовать свои силы, если хочется, и не сокрушаться потом об упущенных возможностях. Мне нравятся люди, живущие так, как им хочется. Например мечтая с юности о балете, но став врачом, человек вдруг в пятьдесят лет встает на пуанты. Все возможно при большом желании. Развиваться и шагать к новым вершинам никогда не поздно.
Другое дело, что раньше в театральный брали девушек разных типажей: и рыхлых, и конопатых, и с неидеальными зубками... Брали и тех, кто картавит, шепелявит, но обладает харизмой. За четыре года обучения любая дурнушка становилась лебедем. А что теперь? Принимают одинаковых девиц, будто слепленных по шаблону: худые, с длинными ногами, высокими скулами, накачанными губами, наращенными волосами, обновленной грудью. Фарфоровые куклы! Тем, кто не имеет идеальной внешности, стать студенткой непросто... Это расстраивает.
— Катя, в вашей фильмографии к тридцати трем годам уже четыре десятка ролей. Это повод гордиться собой и считать, что жизнь удалась?
— Знаете, я радуюсь тому, что в моей биографии не было роли, после которой проснулась знаменитой. Все поступательно, без «головокружений от успеха», поэтому и голову не снесло. Сначала была «Кухня», после которой стали узнавать. Затем «Быстрее, чем кролики», «Анка с Молдаванки». Популярность и востребованность — разные вещи. Больше хочется последнего. Тяжело, когда нет работы.
— Кстати, «Анка...» недавно прошла в повторе.
— Премьера состоялась несколько лет назад в неудачное время, потому что параллельно шел «Тихий Дон» Урсуляка. Рада, что летом «Анку...» показали снова. Это моя любимая роль. Так нечасто бывает, когда читаешь сценарий и нравится буквально все — конфликты, перевоплощения, страсти. Мы с Анкой похожи: свободолюбивые, принципиальные, категоричные, непоколебимые. А какой у нас любовный треугольник со Стасом Бондаренко и Антоном Шагиным! Да и время интересное: семидесятые — восьмидесятые годы, а место действия — колоритная Одесса! Это тот проект, который точно покажу своим будущим детям.
