Мы одними из первых русских артистов приехали в Израиль. Это случилось еще до перестройки, тогда между нашими странами не было дипломатических отношений. Визы брали во Франции. В Израиле гостиница располагалась на берегу моря, и мы всем коллективом вышли на пляж, а там какая-то толстая мамаша с выводком детей купалась. Услышала русскую речь и спросила откуда мы. Говорим:
— Из Москвы.
— А когда прилетели?
— Вчера вечером.
Она вдруг на весь пляж как закричит:
— Ой, сейчас скончаюсь, приехали из Москвы! Вчера!..
За месяц мы объехали весь Израиль. Пианист Евгений Кисин, работавший в «Виртуозах», еще совсем молоденький, худенький, длинный, купил ручной киноаппарат и снимал все наши путешествия. А когда переезжали из одного города в другой, показывал нам свои видеоотчеты на маленьком экране, висящем в салоне автобуса.
У меня в Израиле знакомых не было, а у Владимира Теодоровича оказалось много друзей — в основном музыкантов, когда-то учившихся с ним в Москве и затем эмигрировавших. Мы постоянно ходили в гости, и это было очень интересное общение. Но самое большое впечатление произвела встреча с Гербертом фон Караяном. У нас пересеклись гастрольные графики — его оркестр выступал в Израиле с Пятой симфонией Малера. Караян был знаком со Спиваковым и позволил нам присутствовать на репетиции. Я сидела рядом с Володей и, помню, шепнула: «Что-то не очень мне нравится этот Караян, как-то небрежно репетирует...» На что Володя мудро заметил, что только «середняк» выкладывается на репетиции, гений же оставляет силы на концерт. На сам концерт попасть было невозможно — все билеты проданы. После репетиции Володя представил меня Караяну (осталась даже совместная фотография) и сказал, что хотел бы попасть на концерт, а поскольку мест нет — готов сесть в оркестр. Я спрашиваю:
— А куда же мне сесть?
Караян лишь развел руками:
— Вы, к сожалению, девушка...
В те годы в знаменитом на весь мир Венском оркестре играли только мужчины. Это сейчас, в век толерантности и равноправия, в нем появились и женщины. Тогда я пошла на хитрость. У меня были очень короткие волосы, поэтому ходила в платке. И вот сняла я свой платок, попросила мужской костюм у кого-то из «виртуозов», обрядилась в музыканта и пристроилась со Спиваковым прямо на сцене за ударными. Караяна мы наблюдали в непосредственной близости, видели его в лицо. Надо сказать, что это совершенно иные впечатления, когда находишься внутри оркестра, а не сидишь в зрительном зале. И я запомнила эти впечатления на всю жизнь! Энергетика Караяна-дирижера была такой — словно он покрыл каким-то невидимым куполом весь оркестр. Вот это и отличает гения — энергетический посыл!
