Перед возвращением в Союз я вдруг загорелся биологией. Школьный друг написал, что объявляется прием в спецшколу при биофаке МГУ. Мы прошли собеседование и поступили. Мучили нас страшно, по семь-восемь уроков в день, к общеобразовательной программе прилагались «спецбиология», «спецматематика», «спецхимия» и «спецфизика». В выходные и на каникулах ездили в заповедники. Но мне нравилось. Поначалу больше привлекала высшая нервная деятельность и физиология мозга. Однако попав к своему научному руководителю Игорю Васильевичу Бурковскому, окончательно избрал гидробиологию, о чем ни минуты не пожалел.
Первый раз женился, едва окончив университет. Родители все еще оставались в Китае. С Леной мы учились в биологической школе. Подали заявление, выкроив время между моими экспедициями. Лена оделась прилично, а я явился в рваных джинсах. В ЗАГСе работала знакомая Лениной мамы, она предложила:
— Зачем ждать месяц?
Мы согласились:
— А давайте, расписывайте!
Пока оформляли бумажки, я починил испорченные динамики, из которых во время регистрации лился марш Мендельсона. Все случилось неожиданно. Ошалелые, выскочили из ЗАГСа, тормознули проезжавшую мимо скорую: Лена подрабатывала на станции скорой помощи санитаркой, оказалось — знакомая бригада. Ребята спросили:
— Что вы такие радостные?
— Да только что стали мужем и женой.
— Куда подвезти, пока нет вызова?
— Домой!
С дороги позвонили бабушке, сообщили радостное известие. Приехали, позвонили в дверь. Ожидали естественную, с нашей точки зрения, реакцию — сейчас начнет ворчать, читать нотацию: молодые, не подумали, зачем так торопиться? Надежда Капитоновна открыла, держа над головой блюдо, и тут же жахнула перед нами об пол со словами: «Говорят, посуда бьется на счастье. Но это не так. Когда перед молодоженами бьют посуду, значит — разбивается их прежняя жизнь и они по осколкам входят в новую». На столе уже ждали бутылка шампанского и гора горячих пирожков, которые она успела нажарить.
Я много помотался по научным экспедициям, работал на Валдае, Кавказе, а с 1978 года базируюсь на Белом море. Там, в маленькой таежной деревне, у нас уже много лет неформальная «научная станция». Сначала вместе с другими студентами-аспирантами снимали избу, потом я построил собственный дом. Белое море — моя жизнь, не могу без него, стараемся с женой Лесей (тоже биологом) проводить там хотя бы два-три месяца, сочетая работу с отдыхом.
