— Сплошные плац-парады, аресты и фельдъегери с известиями об освобождении от службы. Дошло до того, что отправляясь на развод, офицеры кладут за пазуху несколько сот рублей ассигнациями, дабы не остаться без денег в случае внезапного ареста и ссылки. Страна превращается в огромную кордегардию.
— А новые кургузые мундиры по прусскому образцу? Наш «гатчинский капрал» опять заставляет онемечиваться: плести косы, пудриться, надевать узкие штиблеты на ноги. Тьфу, прости, господи!
Мария Федоровна догадывалась, что супруга ее не слишком жалуют в гвардии, но не предполагала, что до такой степени. А все потому, что он насаждал в армии ненавистные прусские порядки. К тому же у Павла часто вспыхивала отцовская страсть к муштре. Еще цесаревичем он собирал лакеев и заставлял их маршировать по комнатам. Бывали случаи, когда лакеи строем торжественно направлялись в кухню за кушаньем.
За долгие годы ожидания трона в Павле произошла перемена к худшему, и корону получил уже неуравновешенный, капризный, жестокий человек, раздражение которого нередко изливалось в сильных приступах гнева, а придирчивость порой доходила до абсурда. Став императором, он объявил гонение на круглые шляпы, отложные воротники, фраки и сапоги с отворотами, усмотрев в них проявление вольнодумства.
Особенно досталось жилетам — Павел утверждал, что именно они вызвали французскую революцию. Сотни полицейских бегали по улицам и палками сбивали с прохожих круглые шляпы, обрезали фалды фраков, срывали жилеты и отложные воротники. С каждым днем причуды и странности императора возрастали, и приближенные стали поговаривать, что его голова — «лабиринт, в котором заблудился разум».
Вот и сегодняшний смотр войск не стал исключением. Под визг флейт и грохот барабанов гвардейцы без конца печатали шаг на плацу. Каждое движение доводилось до автоматизма. Государь в синевато-зеленом мундире с двумя звездами, немного приподнявшись на стременах и постегивая хлыстом по ботфорту, внимательно следил за происходящим воспаленными красными глазами. В идеальном исполнении тонкостей строя он видел источник будущих боевых успехов армии.
Все шло хорошо, пока кто-то из семеновцев, проходя мимо императора церемониальным маршем, не сбился с ноги. Линия фронта изогнулась, интервалы и дистанция нарушились, и государь разгневался. «Я из вас потемкинский дух вышибу! — рявкнул он на генерала Мазовского. — Я вас туда зашлю, куда ворон костей не заносил!» Потом повернулся к великому князю Александру — шефу Семеновского полка — и презрительно бросил: «Вашему Высочеству свиньями надо командовать, а не людьми». Краска выступила на бледных щеках наследника. Он отвернулся и закусил губу — еще никогда отец не позволял себе ругать его при подчиненных.
