Думаю, выживать так, как папа, дядя вряд ли смог бы — не умел он каждодневно бороться за существование. Хотя тоже пережил трагедию. Его отец, заведовавший кафедрой в Тбилисском железнодорожном институте, вместе с женой и дочерью поехал в Москву добиваться правды: выяснить, почему сажают невинных людей. По дороге Александра Андреевича самого арестовали. Друг родителей, директор театра, а до этого сотрудник органов, позже рассказывал: «Единственное, что я мог для него сделать, — оградить от мучений». Это означало, что дедушка перед расстрелом избежал пыток. Семья о гибели Товстоногова-старшего долго не знала.
Дядю же небеса хранили. Как-то во время войны он готовился к спектаклю на фронтовую тему. В центре общей гримерной стоял стол, куда актеры складывали бутафорское оружие. Туда же, видимо машинально, положил свое боевое директор театра. Пока Георгий гримировался, друг решил пошутить — взял первый попавшийся пистолет, прицелился ему в затылок и нажал на курок. «Мне почему-то обожгло ухо, — вспоминал дядя, — а зеркало передо мной осыпалось вниз, обнажив доску». Друг от ужаса упал в обморок: чудом ведь не убил, не попал с двух метров!
Второй случай произошел чуть позже и уже не в Тбилиси. Георгий Александрович отправился с приятелями в гости. Поскольку время было военное, вечером соблюдался режим светомаскировки: фонари на улицах не горели, окна плотно зашторивали. Гуляли, выпивали в квартире на пятом или шестом этаже, дядя с девушкой вышли на балкон и за лирической беседой провели там полночи. Вернулись в комнату, а утром, когда раздвинули портьеры, Георгий увидел, что балкон — это две широкие доски над бездной, даже перил нет. «Я чуть с ума не сошел!» — рассказывал он.
Папа тоже не раз ходил по краю, но выживал. Во время войны его, имевшего бронь — он играл ведущие роли в театре, — вместе с другими актерами неожиданно призвали в армию: предстояли тяжелые бои. Побрили голову, вымыли в бане — и в часть. А спустя неделю приехали директор театра с главным режиссером и привезли приказ от начальника военного округа — вернуть актера Лебедева на подмостки.
— Как встретились Лебедев и Товстоногов?
— Случилось это в Тбилиси. После того как арестовали дядиного отца, Русский ТЮЗ, чтобы помочь семье Товстоногова, снял у них комнату для своего начинающего актера Евгения Лебедева. По иронии судьбы папа и дядя одновременно учились в театральном техникуме в Москве, только на разных факультетах, и жили в одном общежитии, но не знали друг друга. Потом Георгий вернулся в Тбилиси, служил в Театре имени Грибоедова: играл на сцене и сам ставил спектакли. А когда на базе драматических студий открылся институт, стал преподавать там режиссуру, а отец — актерское мастерство.