Юлия Яковлевна попыталась прогнать неприятные мысли, но так и не смогла унять беспокойства. Как случилось, что она, такая рассудительная, вышла замуж за совсем незнакомого человека? И теперь хозяйка дома на ненавистном побережье?
...В светских домах Петербурга Ивана Константиновича Айвазовского принимали с особенным почтением. Вот уже несколько лет как художник считался завидным женихом. Помилуйте: молод, талантлив, хорош собой — в обществе единодушно решили, что он похож на Александра Пушкина, только гораздо интереснее. В тридцать лет уже профессор живописи, обласкан императором и пожалован дворянством. Но все это ничто по сравнению с его оглушительной славой. Айвазовский, по сути, первый русский художник, устраивающий персональные выставки: публика слетается на одно его имя.
Неудивительно, что в столичных гостиных судачили о новой знаменитости и, конечно же, в связи с ним упоминали имя божественной Марии Тальони — первой балерины, вставшей на пуанты, отказавшейся от грима и надевшей легкое платье. История была явно приукрашенной, но такой романтичной! Доподлинно известно, что тридцатитрехлетняя итальянка приезжала в Петербург осенью 1837 года. Она уже мировая звезда, непревзойденная Сильфида, среди ее поклонников — члены императорской фамилии. Дальше начинается легенда. Якобы в один из дней карета Марии сбивает на дороге прохожего. Тот падает, на мгновение теряет сознание...
«О, как вы неосторожны, — доносится до него французская речь. Юноша открывает глаза и видит склонившуюся над ним даму в белом. Она помогает ему встать и, поддержав под руку, усаживает в свою карету: — Я отвезу вас домой. Где вы живете?» Пострадавший отвечает, что зовут его Иван Гайвазовский, ему двадцать, он начинающий живописец и живет при Академии художеств. Вечером того же дня в Академию принесли конверт из мягкой голубой бумаги с шестью билетами на «Сильфиду» в самый лучший, четвертый ряд партера. Записки приложено не было. Но получатель не сомневался: «Это она!»
