Когда я ставил «Бесов», предложил роль Нонне Мордюковой. После первого акта взволнованная помреж сообщает:
— Вячеслав Семенович, мы не можем продолжать спектакль, Мордюкова ушла домой.
— Как ушла? Вы что, смеетесь?
— Нет, кто-то из коллег налил ей в гримерке. Она выпила и в полной уверенности, что спектакль окончен, ушла.
К счастью, Таня Конюхова, игравшая роль во втором составе, жила неподалеку. Задержали второе действие и вышли из положения. На следующий день вызвал к себе Нонну:
— Это что за фокусы?
— Я все сыграла, — отвечает она на голубом глазу. — И вообще, Слава, не приставай ко мне, я — художник, живу, как мне предписано.
— Это кем же, интересно?
— Будешь на моей родине в Краснодарском крае, сходи к реке — увидишь.
Оказавшись на гастролях в тех краях, специально отправился на набережную. На центральном здании красовался плакат «Течет вода Кубань-реки, куда велят большевики». Но несмотря на все эти фокусы, живые классики кино давали колоссальный материал для психологических наблюдений и сыпали таким количеством баек, что впору было их записывать.
Помню, ставил спектакль ко Дню Победы и решил посоветоваться с Крючковым, все-таки он играл во многих военных фильмах. Спросил Николая Афанасьевича:
— Что такое война?
— Слава, война — это ужасно, — начал он своим неподражаемым сорванным голосом. — Натуру «Свинарки и пастуха» мы снимали в Подмосковье, когда немец уже подходил к городу. Пырьев орет: «Улыбайтесь, это комедия!» Думаешь: какая комедия?! Наделаешь в штаны, когда на тебя фашистский самолет на бреющем полете прет, — вот уже и смешно. Но план надо выполнять. После смены декорации избы разбирали и везли в Москву, складывали под Крымским мостом. Пырьев распорядился, чтобы артисты по очереди их сторожили, иначе сопрут и пустят на растопку. Декабрь, морозы жуткие...
Сидишь в «Арагви», выпиваешь и думаешь: хватит, пора заступать на пост. Выходишь в темноту, идешь мимо зенитчиков, а те кричат: «О, Крючков, иди сюда!» Подойдешь, пожмешь им руки, они тебе спирту нальют. Чокнешься, выпьешь, идешь дальше, а по дороге новая зенитная батарея, и опять зовут выпить. Пока доберешься до моста, так нажрешься, что думаешь: хоть бы воры вместе с декорацией не унесли.