Мама тогда очень испугалась. Папы на даче не было, он приехал в больницу и со мной не разговаривал. Очень злился. Компрессионный перелом — нездорово, конечно, но все-таки не очень опасно. Хотя теперь нет-нет да и прихватит межреберная невралгия.
Нет, ну а что вы хотите? Папа подростком тоже ломал спину. Прыгнул с утеса в реку, а утес подмыло, и он ткнулся головой в дно. Думаю, он и не разговаривал со мной, потому что испытал дежавю. К счастью, все обошлось. И с ним, и со мной.
Папа, надо сказать, вообще меня никогда не ругал, не наказывал, не назначал санкций. У него другой инструмент давления. Он мог просто сказать: «Это было как-то не очень...» И все! Ни крика, ни размахивания руками. Правда, фразу он эту говорил так, что я четко понимала: совершила ужасное, сильно разочаровала. Он-то думал, что его дочь уже не такая маленькая и глупенькая, чтобы прыгать с крыши... После этого и ты начинаешь соображать: лучше я не буду так больше делать. Потому что это совсем не здорово.
А вот мама – женщина эмоциональная. Ей всегда надо задать кучу вопросов: ну как же так, почему, зачем? Сразу — активное обсуждение. Все необходимо понять, во всем разобраться. При этом она, как ни странно, тоже особо не ругалась. Просто такой человек — на все в жизни реагирует эмоционально. Актриса!
— В детстве вам, наверное, родителей не хватало?
— Мама родила меня примерно в моем нынешнем возрасте, и, конечно, я их с папой видела редко. Оба много работали. Особенно папа. Если он уезжал на съемки, его экспедиции, как правило, были длительными (он же и в Афганистане снимал, и в других отдаленных сложных местах). Со мной оставались няни, но чаще всего бабушки: Наталия Утевлевна (Тата) и Татьяна Федоровна.
У Таты было большое преимущество — она невероятно вкусно готовила. Прямо основательно, по-ресторанному. С шикарной сервировкой! Летом мы жили на даче. Я просыпалась часов в девять и шла к Тате на завтрак. Она варила мне овсяную кашу, рисовала на ней вареньем узоры, делала бутербродики. А потом мы пили с ней из фарфоровых чашек чай и вели светские беседы.
А еще она сочиняла интерактивные сказки. Это не то, что обычно рассказывают детям на ночь. У бабушки была сказка, которая присутствовала в жизни ребенка. «Посмотри, Маш, это мальчик Пиктус, — говорила Тата и показывала маленького человечка рукой, с помощью двух пальцев и ладони. — Он прилетел на бумажном самолетике из другой страны и сегодня утром угодил в открытое окно — прямо Тате на постель. Потом вышел из самолетика и сказал: «Мой дельтаплан сломался, извините, пожалуйста, мадам, нет ли у вас внучки? Я принц и ищу себе невесту...» С тех пор Пиктус жил у нас. Периодически он улетал в свою страну на других самолетиках, но непременно возвращался. Так как ждал моего 18-летия, чтобы предложить мне руку и сердце.
