Несмотря на это, я обожаю Питер. Подруги мои говорят про него, что это таинственный красивый молодой мужчина в черном плаще и шляпе, с избегающим типом привязанности. Питер все время преподносит тебе сюрпризы: минус 30 ощущаются как минус 40, ледышки летят в лицо. У тебя хронический бронхит. Но ты живешь рядом с хлебозаводом, и падающий на тебя снег пахнет хлебом... Здорово! И все-таки Питер для меня — как симбиоз романов Ремарка: туберкулез, тоска, но все великолепно и очень романтично.
— Маша, вы пишете диплом и оформляете книги, работаете актрисой и декоратором в мамином театре, снимаетесь в кино и собираетесь учиться в университете. Простите, дети не входят в ваши ближайшие планы?
— Мы с Никитой пока не особо печемся по этому поводу. К тому же я придерживаюсь мнения, что дети не должны рожать детей.
— Чувствуете себя ребенком?
— Да. И очень хорошо это понимаю. То есть я как бы в позиции взрослого — работаю, имею дело с налогами, занимаюсь другими важными делами. Но в стрессовых ситуациях легко могу скатиться в позицию ребенка, начать суетиться, кричать... Спасибо Никите, он не потакает мне. Не ведет себя как папочка. А ведь бывают мужчины, которые все время делают свою женщину беспомощной, такой маленькой доченькой. Наверное, мило. Но мне этого не надо. Я за гармоничные отношения между двумя взрослыми людьми. Тем более сейчас не проблема родить и в тридцать, и позже.
В этом смысле мне очень нравятся отношения папы и его жены Маши. По-моему, они очень гармоничная пара. Когда Маша родила Тимура, она не была моего возраста, и папе было уже много лет. Потом у них родился Марат. И все замечательно.
— Кстати, как вас приняла Маша, как вы ее восприняли?
— Прекрасно. Маша — очень позитивный человек, юрист, грамотно выстраивающая отношения с людьми. С ней очень приятно общаться.
Кстати, интересное наблюдение я сделала о папе. Когда я была маленькая, он всегда требовал в доме порядка — нельзя было, например, трогать белые стены. Сейчас я даже не представляю, что у них творится на даче. Дом все тот же. А правила изменились. Папе стало все равно, трогают дети белые стены или нет. Они с Машей даже хотели взять у меня котенка, когда Пуля родила пятерых, но, порасспрашивав о жизни с котами, решили отказаться: «Наверное, мы пока не готовы».
Я крестная мама Тимура, скоро, надеюсь, стану крестной Марата. Они смешные ребята, мы прекрасно общаемся. И Тата очень любит с ними тусить, хотя еще периодически снимается. У нее всегда было хорошее здоровье, все-таки занималась балетом. Помню, в детстве, забегая к ней на чай, я с интересом наблюдала, как она делает зарядку и подолгу стоит с поднятой ногой.
От Таты, к слову, я переняла любовь к украшениям. Мне тоже нужно по максимуму всего надеть и ходить, громко звеня. Сама Тата носит крупные браслеты, бусы, кольца, как и Катя. Таким женщинам, как они, идут гиперболизированные украшения — они оттеняют восточную внешность. Так что, когда мы в Новый год были с Никитой Юрьевичем в Стамбуле, я накупила себе всяких висюлек. Люблю винтаж, восточное. И то, что передается по наследству.
— У вас много от любимой бабушки. А на кого из родителей больше похожи?
— На обоих. От мамы передалось качество тела. И визуально на нее смахиваю. У меня такие же интонации — это замечают те, кто общается с мамой близко. Характер — от обоих родителей. И негативное забрала, и положительное. А вот чихаю я так же громко, как папа. Его чих на весь дом — отдельная тема. Это очень смешно, он всех будит. Ну и казахские черты, конечно, от него. Едва уловимые...
