

С тестем Сергеем Владимировичем Михалковым у папы сложились замечательные отношения. Мама была его падчерицей, Сергей Владимирович воспитывал ее как родную с пяти лет. Наталья Петровна Кончаловская, ее мама, тоже приняла зятя и сразу нашла с ним общий язык. Она редактировала первые папины рассказы, давала ему правильные советы. В конце 50-х годов папа с Натальей Петровной съездили в Китай и написали чудесную детскую книжку «Здравствуй, Китай». За прозу в книжке отвечал отец, за поэзию — Наталья Петровна.
Она даже нередко становилась на его сторону, а не на сторону дочери, когда у молодых возникали конфликты. В этом проявлялась редкая мудрость Натальи Петровны, понимавшей, что к творческому, талантливому человеку нельзя подходить с обыкновенными мерками.
Родители жили очень скромно, в небольшой квартирке, первое время делили на двоих пачку пельменей, но папа не беспокоил просьбами влиятельного тестя. В 1963-м он купил дом с запущенным садом в поселке «Советский писатель» и с удовольствием там работал. Однажды обошел всех соседей и пригласил на шашлык. Маме сообщил об этом за полчаса до прихода гостей.
— Но у нас ведь ни кусочка мяса! — всполошилась она.
— Зато есть колбаса! — весело ответил отец.
Именитые гости — художник Орест Верейский, поэт Константин Симонов, драматург Виктор Розов и режиссер Роман Кармен — сидели на корточках вокруг костра и жарили кусочки любительской колбасы, насаженные на ветки. А отец был счастлив, что собрал интересных людей. Наш дом всегда был полон, причем компании были разношерстными: маститый литератор, администратор с «Мосфильма», нищий художник и цеховик, американский журналист и советский писатель...
Папу я помню лет с четырех. Особенно запали в память его удивительная улыбка и горячие руки. До пяти лет у меня была «история любви» только с мамой, оставаться с отцом не хотелось. Бородатый, пахнет табаком — я его побаивалась. Но когда мама уезжала в Москву за покупками, папа буквально за 10 минут меня завоевывал. Играл со мной в карты, гулял по поселку и рассказывал интересные истории. Мы ходили в гости к Роману Кармену, к поселившейся неподалеку Людмиле Зыкиной.
С тех пор как себя помню, я была папиным другом. Он всегда относился ко мне и старшей сестре Даше как к взрослым личностям. Никогда не шлепал, не кричал и не унижал. А если и бывал на дочек сердит, то скрывался в кабинете и печатал на машинке письма, где по пунктам разъяснял, что ему не нравится в нашем поведении и как надо исправляться. В конце подписывался: «Папа»... Даша родилась в 1958 году, а я в 1967-м... Он не воспитывал нас в строгости, не требовал уважения, преклонения. Ему важно было, чтобы мы были его друзьями. Он так в одном интервью и сказал: «Мои главные друзья — это дочери».
В Красной Пахре, на даче, прошло мое детство. Папа работал в кабинете перед окном, выходившим в сад. Однажды он писал очередной роман. Вдруг мы с Дашей закричали: «Папа, скорее сюда!», увидев, как через забор во двор прыгает лось. Он выскочил на крыльцо с ружьем, но лось успел перемахнуть обратно в лес. Неделю отец держал возле письменного стола заряженное ружье, но лось так больше и не появился. Другая история приключилась с Сергеем Владимировичем Михалковым. Папа с тестем были заядлыми охотниками. Иногда с ними ездил охотиться их общий друг — военный врач и дворянин Михаил Кирсанов. Раз папа поехал на охоту с Кирсановым. Вдруг в предрассветной мгле они увидели чью-то большую тень.