— Кузьмина, вот смотри, если со мной за рулем что-то случится, повернешь этот ключ.
— Папочка, ну что с тобой может случиться?
— Главное, не паникуй! Сразу же поверни ключ.
Когда с ним случилась беда, отец ехал на машине на переговоры с американским медиамагнатом Рупертом Мердоком...
Родители соединились вновь, когда отец серьезно заболел. Мама ухаживала за ним, была при нем сиделкой. Как ни странно, несмотря на тяжелое физическое состояние, он все видел, все понимал.
В 1991 году в Москве случился путч. Мама в отчаянии бегала из угла в угол:
— Юличка, сколько же это будет длиться?
Папа тихо сказал:
— Три дня.
Когда в стране начался полный развал, мама все его спрашивала:
— Юлик, что нам делать?
И вот тут я впервые увидела на лице отца усталость и отчаяние. Он махнул рукой и отвернулся к стенке:
— Какое нам с тобой до всего этого дело...
Когда папа заболел, его друзья на всякий случай предупредили маму: «Спрячь все оружие». Отец любил оружие, у него, как у всякого настоящего мужчины, была целая коллекция, и они опасались, что он задумается о самоубийстве. Ведь папа понял, что больше не будет работы в его любимом детище «Совершенно секретно», не будет Мухалатки и прогулок в горы с преданным Рыжим, не будет поездок в Испанию и Латинскую Америку. Жить вполсилы он не хотел и отверг и лечебную гимнастику, и логопеда, и ходьбу на помочах... У него было одно желание: «Хочу один в Мухалатку», но врачи и этого не могли разрешить. Отец поселился в Пахре, и через два года его не стало.
Мне сложно представить папу стареньким дедушкой с палочкой. Он не жил, а горел. И хотя прожил немного, успел сделать больше, чем кто-то за три жизни! Он и сейчас живой, ведь пока читают его книги, смотрят фильмы по его сценариям, он среди нас...
