— Интересно, сценарий писался тоже с приключениями или как по маслу?
— Не по маслу, конечно. И довольно долго. Началось с того, что Георгий Николаевич задумал картину по «Острову сокровищ» Роберта Стивенсона. Его близкий друг Тонино Гуэрра, когда приехал в Москву и пришел к нам в гости, сказал: «Сними сказку, чтобы можно было согреться. У вас такие холодные зимы...» Позже мы вдвоем поехали отдохнуть в санаторий и у нас появился замысел. Действие происходило в пустыне, но на Земле. Потом, когда они с Резо Габриадзе сели за сценарий, перенесли героев на другую планету. Резо и Георгий Николаевич оба невероятные фантазеры.
— Сейчас этот фильм смотрится как диссидентский.
— Так само получилось. Данелия не был диссидентом, никакого подтекста и тайного смысла в свои фильмы не вкладывал. Но присущие ему юмор и ирония придавали злободневность и остроту. Начали снимать при Андропове, но он внезапно умер и к власти пришел Черненко. Помните, как его звали?
— Константин Устинович, если не ошибаюсь.
— Верно! Как-то утром открываем газету и видим на первой полосе огромные буквы — «К.У. Черненко». А главное слово в картине именно «Ку». Что делать? Нам стало плохо. Такое не пропустят на экраны! Но пока доснимали, и этого генсека не стало. Данелия считал фильм «Кин-дза-дза!» блестящим заключительным аккордом своей творческой жизни.
— Где прошла премьера?
— Первый показ состоялся в Доме кино на Васильевской. Мы с коллегами пытались переубедить Георгия Николаевича и выбрать место посолиднее: «Октябрь» или «Россию», но Георгию Николаевичу милее был Дом кино. Он даже как-то «завещание» свое озвучил — чтобы прощание с ним там же прошло. Так и случилось.
— Насколько серьезно ваш супруг относился к своему творчеству?
— А у него кроме творчества больше ничего и не было. Только работа волновала — ни дети, ни семья, ни бытовые проблемы. Он был полностью предан кинематографу. Случалось, что я даже немного обижалась. Прихожу с работы, что-то начинаю рассказывать, смотрю, а у Гии совершенно отсутствующий взгляд. Вроде рядом, но полностью погружен в собственные мысли. Он не хотел растрачиваться на быт и повседневность. Думаете, у нас часто случались хлебосольные грузинские застолья? Нет.
