Второй инсульт случился в 2009 году. Мы были в ту ночь вместе, в квартире на Арбате. Ему стало очень плохо. Знакомый доктор, с которым я тут же связалась, сказал, что нужно срочно вызывать скорую помощь. И хотя сам Армен Борисович понимал, что его состояние крайне тяжелое (он уже практически не мог говорить), все-таки проявил свои великие актерские способности и как-то оживился, когда приехала бригада.
Ему говорят:
— Армен Борисович, вас надо срочно госпитализировать!
— Не хочу!
Врачи хватаются за голову — в таком состоянии можно оставить больного дома только под расписку. Он соглашается:
— Давайте, я подпишу. А завтра позвоню другу-академику и сам к нему схожу.
Спорить с Джигарханяном невозможно, той ночью он остался дома. Утром, конечно, его сразу же положили в реанимацию. Хотя, как и обещал, Армен Борисович пришел в больницу своими ногами. Ночью — звонок: «Я так нервничаю, кажется, если ты сейчас не приедешь, то случится что-то плохое». У него начинался приступ паники. Конечно я тут же вызвала такси, поехала. Попасть в реанимацию было непросто, но мне удалось уговорить врачей.
Какое-то время он узнавал только меня. Моим именем называл медсестру. Тяжелое состояние сохранялось на протяжении недели, затем Джигарханян начал приходить в себя, но многие вещи ему пришлось вспоминать и узнавать заново. Мне было странно, почему когда Армен Борисович находился на грани жизни и смерти, Власовой не было в Москве? В больницу я специально принесла список с номерами телефонов самых близких людей, в том числе и Татьяны Сергеевны, чтобы Армен Борисович мог сам позвонить ей. Он связывался с Америкой, говорил о том, что с ним происходит, что он в больнице, но жена как-то спокойно отреагировала на это и даже не попыталась приехать.
Когда Джигарханяна выписывали, стало понятно, что время коротких встреч прошло, ему требуется постоянный уход и нам лучше жить вместе. На руки мы получили большой список лекарств, включая новый для него инсулин. Несколько дней меня обучали, как измерять сахар, подбирать дозировку, делать уколы. Эти знания очень пригодились: сложных ситуаций, когда Армена Борисовича приходилось снова возвращать к жизни, было потом немало.
