На одном из приемов в Кремле, посвященном очередной годовщине Победы, Весника посадили за стол с генералами армий, адмиралами. Все они тоже прошли войну, на парадных кителях — десятки боевых наград, но медали «За отвагу» — только у Жени. Сразу посыпались вопросы, за что получил — их же вручали только за личное мужество: «Ну-ка, поведай, Евгений Яковлевич, где и в чем отличился?!»
Истории о поимке языков я слышала от Жени много раз, хорошо их запомнила, но передать на бумаге его артистизм, интонации, конечно, невозможно...
«Еду на «виллисе» к наблюдательному пункту комдива, — рассказывал муж, — и вдруг вижу, как с подбитого немецкого самолета на парашюте спускается летчик. А только утром был разговор, что очень нужен язык, который расскажет о расположении вражеской танковой дивизии. Вместе с водителем пробираемся через кусты и канавы к месту приземления немца. Он начинает стрелять, несколько пуль пролетают так близко, что слышу их свист. В конце концов удается его скрутить, сажаем пленного в машину, везем к комдиву. Зная, что неплохо владею немецким (выучил в Германии, когда жил там с родителями), командир берет меня в переводчики. В который раз повторяю вопрос о местонахождении дивизии — летчик молчит. «Ну-ка, попугай его пистолетом!» — говорит комдив. Направляю ствол немцу в лицо, взвожу курок, а он, улыбаясь, вдруг начинает насвистывать веселую мелодию! На меня его бесстрашие произвело огромное впечатление. Добиться нужных сведений от языка так и не удалось, но при немце оказалась оперативная карта, которую после приземления он не успел уничтожить. Через час наши орудия уже крушили врага. Так что первую медаль «За отвагу» я получил благодаря везению: ехали бы несколькими минутами позже или раньше — не увидели бы парашютиста...
Со второй получилось еще интереснее. Из-за неточной карты местности мы с комбригом Синицыным заблудились и оказались в расположении неприятеля, о чем до поры до времени не догадывались. А я накануне съел что-то несвежее и мучился животом. Оставив командира в машине, спустился в небольшую балку и укрылся в росших там густых кустах. Сижу «размышляю». Вдруг появляется немец с автоматом, а за ним цепочкой — несколько солдат без оружия и без ремней. Ага, понятно: гауптвахтники. Все проходят мимо, а последнему, видимо, тоже приспичило — присел неподалеку от моих кустов. Встаю, придерживая одной рукой штаны, в другой — пистолет. Свистнул тихонько — он обернулся. Поманил пистолетом к себе — подошел, подняв одну руку вверх, а другой, как я, держа штаны. Так и шагали до машины... В штабе выяснилось, что он буквально напичкан полезными сведениями!»
