Брат всех жалел: стариков, нищих, брошенных собак. Однажды им под дверь поставили коробку с шестью щенками. Женя повез подкидышей на птичий рынок и спрашивал у каждого, пожелавшего взять щенка: «А вы хороший человек?»
Когда в начале семидесятых по телевидению показали ролик, где Женя рекламировал рыбу с чудным названием нототения, главный режиссер Театра Маяковского Гончаров собрал труппу и произнес речь: «Костлявая рука голода совсем задушила артиста Леонова! Скажите, Евгений Павлович, мы что, мало вам платим? Давайте пустим шапку по кругу, чтобы вы больше не пробавлялись рекламой!»
Позже Андрей Александрович этот случай называл причиной ухода Леонова из театра. Каялся: мол, взорвался и наговорил лишнего... На самом деле — это половина правды. Брат действительно очень переживал публичное оскорбление, но в тот раз простил Гончарова — ведь Андрей Александрович был его учителем. Женя мог бы объяснить, что снялся в рекламе за смешные деньги — просто потому, что не смог отказать директору соседнего с его домом магазина «Океан»: брат вообще не умел отказывать. Но он не стал оправдываться. При всей мягкости Женя был человеком гордым, с большим чувством собственного достоинства. Простить Гончарову публичную порку было нелегко, но он сделал это и остался в театре. Однако вскоре случился еще один конфликт...
Гончаров уволил коммерческого директора театра, который в кулуарах посмел возмутиться поведением супруги главного режиссера — она постоянно брала театральную машину для поездок на рынок и к парикмахеру. Конечно, Андрею Александровичу тут же настучали. Труппа разделилась: одни с пеной у рта доказывали право Гончарова расставаться с неугодными, другие защищали директора, который, помимо того что был хорошим профессионалом, еще и пострадал за правду. Вторую группу возглавляли Женя и Армен Джигарханян. Они отправились к министру культуры Фурцевой, надеясь восстановить справедливость. Но Екатерина Алексеевна, выслушав, сказала: «Я в это вмешиваться не буду. Разбирайтесь сами!» Женя и Армен не скрывали ни поход к министру, ни то, чем он закончился. Узнав об этом, Гончаров опять при всех накричал на Леонова, с издевкой припомнив ему съемки в рекламе нототении: мол, вместо того чтобы другим указывать, на себя бы оборотились — стыдно таким образом зарабатывать деньги. Вот это и стало последней каплей. Женя ушел в «Ленком» к Захарову, который давно его звал.
