— Стоп-стоп! Куда разбежалась?
— Я тороплюсь на свидание.
— С кем?
— С мамочкой.
— Давайте знакомиться. Я Борис Владимиров, окончил ГИТИС, режиссерский факультет у Завадского.
— А я перешла на четвертый, учусь у Раевского.
— О, так вы актриса? Приглашаю на свой концерт.
Я дала Борису свой телефон и предупредила:
— Приду только с мамой.
В этот вечер Борис читал Ардова «Бабка на футболе», уже в платочке и в очках. Так что это не Ширвиндт придумал образ Авдотьи Никитичны, как некоторые считали.
На концерте мы смеялись до упаду. Вскоре Боря пришел к нам в гости, он сразу же понравился моему отцу: простой, с чувством юмора, с хорошим аппетитом. Как-то явился на обед и вдруг сказал: «Прошу руки вашей дочери». Я была готова к его предложению, трезво рассудив — Борис именно тот человек, который поможет мне сделать карьеру синтетической актрисы, ведь я и пою, и играю, и танцую. Большой страсти к Боре у меня не было, но это нельзя назвать браком по расчету. Мне с ним было очень хорошо, он заботился обо мне, холил и лелеял.
Боря хорошо зарабатывал и снял для свадьбы кабинет в ресторане «Арагви». Нас пришли поздравить Утесов, Миров и Новицкий, Смирнов-Сокольский, Гаркави. Все гости восхищались: «Какая невеста! Какая талия!» Боря сиял от гордости. Я была младше мужа на пять лет. Мне только что стукнул двадцать один год. Боря любил шутить: «Я выиграл очко!»
Я знала, что до меня у Бори был роман с одной эстрадной певицей. Тамара Кравцова была намного старше Бори, узнав, что ее молодой любовник женился, она очень переживала.
Я училась на четвертом курсе и репетировала с Борей номер. Его нам поставил знаменитый конферансье Алексей Алексеев. Жилья у нас не было, Боря снял комнату в доме, где жили эстрадные артисты, в Воротниковском переулке. Он был очень заботливым, к плите меня вообще не подпускал. Тогда при ресторанах «Прага», «София» были прекрасные кулинарии, он там покупал отбивные котлеты и всевозможные салаты. Боря обращался со мной как с дочкой: во всем потакал, баловал, покупал наряды и сладости.
Единственный раз я почувствовала на себе его суровый характер, когда опоздала на концерт в Ереване. Проспала автобус, который отвозил артистов в филармонию, и помчалась догонять на такси. По дороге машина на скорости врезалась в столб. Когда я со свежим гипсом примчалась в филармонию, Боря в первый раз строго сказал: «Будешь петь песню про шофера!» И я покорно вышла на сцену с загипсованной рукой и запела: «Слева поворот — осторожней, шофер». Зал был в восторге от режиссерской задумки, а за кулисами рыдал виновник аварии. После спектакля Боря обнял меня: «Моя девочка, тебе очень больно?» — и я, уткнувшись ему в плечо, заревела.
