Я ему как выдал!
Он:
— Хорошо! А теперь подколи меня... А теперь — как будто ты на площади, где тысяча человек. Ну что, ты мне нравишься, сынок!
Но был один неясный момент: студенты Табакова — Дуся Германова, Леша Серебряков, Марина Зудина — уже перешли на третий курс, где как раз и не хватало парня.
— Что мне с тобой делать? — недоумевает он.
— Не знаю! Все только от вас зависит!
— Ну ты и наглый!
А я покорно стою перед ним смешной такой — в голубом кримпленовом костюме и туфлях на каблуке — в том, что было модно еще до армии, и с огромным чубом. Табаков говорит:
— Давай поступим так. Я в ГИТИСе обо всем договорюсь и тебе перезвоню.
А я уже загостился у родственницы, стеснил ее внуков, дочек. Поэтому, приехав поздним вечером, сразу же успокоил:
— Теть Тонь, потерпите меня буквально три дня, Табаков позвонит и скажет, что и как.
— Кто?! Табаков? Мальчик, ты в себе?
Никогда не забуду сцену, как она кормит меня завтраком и в этот момент раздается звонок телефона, тетя Тоня подходит к нему: «Да! Кто? Табаков?» — и с побелевшим лицом протягивает мне трубку. Слышу голос Олега Павловича: «Езжай в институт, тебя там ждут, придешь, просто прочитаешь что-нибудь. Тебе выставят оценку, это чистая формальность».
В тот год курс набирал Владимир Андреев. Я прочитал свою программу, но Андреев меня даже особо не слушал, он искал в свою мастерскую исключительно красивых ребят гренадерского роста и телосложения. Видимо, мои внешние данные не отвечали его представлениям о прекрасном, я вышел, взглянул на экзаменационный лист, а там стоит жирная двойка. А поскольку мы договорились, что Олег Павлович позвонит в учебную часть и попросит позвать меня, устроился неподалеку на подоконнике ждать. Зовут.
— Ну как?
— Прочитал, как вы сказали. Но мне два поставили!
— Что?! Сиди там!
Через полчаса бежит женщина из учебной части: «Александр, произошла ошибка, у вас пять!» В итоге зачислили на второй курс, а реально я учился на третьем. И должен был досдать множество предметов. Табаков предупредил: «Беру тебя на полгода. Если увижу, что ты не развиваешься, то попрощаемся». Я налег на учебу.
Зимой сдавали судьбоносный экзамен по мастерству: Табаков поставил «Жаворонка», Дуся Германова играла Жанну д’Арк, я — Лаира, возлюбленного, предавшего ее. На прогоне мне казалось, что роль получается. На самом деле Табаков настолько здорово показывает, что поневоле начинаешь его копировать. А ему это страшно не нравится. Олег Павлович раздражается: «Не то, Сань! Не то!» И я понимаю: это крах! А завтра экзамен. Плевать, сыграю так, как чувствую! И играю. Табаков доволен: «Молодец, класс! Все, Сань, идем дальше вместе».
