— Петя, почему ты так меняешься на льду? Заканчиваешь тренировку и становишься совершенно другим: добрым, открытым, интеллигентным, — спросила я его однажды.
— Все дело в черных коньках, — отшутился он, — в них заключена черная магия.
Петя все понимал, не раз извинялся, но все оставалось как прежде. При этом каждый номер, поставленный им для нашей пары, я считаю шедевром. Многое из того, что пробовал со мной Петя, раньше в проектах «Ледникового» не делали: степ на льду, индивидуальное, параллельное катание, сложные сольные партии, номер на одних поддержках...
Последние шесть недель были совсем удивительными: у моего партнера был так построен график работы под Новый год, что на постановку и откатывание нашей программы оставались считаные тренировки. На первом месте оказалась его карьера исполнителя и хореографа: он ставил «Щелкунчика» на Пушкинской площади, готовил шоу для Бразилии, участвовал в большом турне по городам России со спектаклем «Юнона и Авось» на льду». На протяжении проекта Петя все делал самостоятельно, и когда его параллельно захватили другие планы, время нашей совместной работы катастрофически сократилось. Я продолжала тренироваться в одиночку, боролась с чувством несправедливости и брошенности. После своей постановочной работы, погибая от усталости, приходил Петя и ставил номер уже для нас. Видимо, он не рассчитал силы. Может, не ожидал, что мы долго продержимся в проекте и будем конкурентоспособны.
Неожиданный и странный поворот в судьбе нашей пары произошел в предпоследнем прокате. Судьи неоправданно жестко занизили нам оценки за исполнение одного из самых красивых и одухотворенных, на мой взгляд, номеров — Ave Maria. Такие оценки не ставили даже тогда, когда у кого-то случались падения. С высокой позиции мы с Петей скатились в конец таблицы и в итоге не заслужили даже третьего места. Жест доброты и поддержки проявили только Макс Маринин — подошел ко мне и то ли извинился, то ли приголубил — и любимый тренер Александр Жулин. Я ушла тихо. Не хотелось ни с кем прощаться.
