Васильков достоин отдельного рассказа. Как и все мои однокашники. После первого курса наш режиссерский роман с педагогами перешел в другое качество. К нам, тридцатилетним режиссерам, на второй курс набрали столько же двадцатилетних актеров. Любовь и взаимоудивление расцвели в мастерской буйным цветом.
Соловьев выбрал такие экземпляры! Появилась рокерская красавица Арбузова, рыжая и черноглазая. Она была Окса или Арба. Прекрасная артистка — мне с ней довелось делать на курсе «Ревизора». И «загадочный цветок» — Качалина. Ее звали Кюшей-Ксюхой Подвижной. Наверное оттого, что умела передать настроение-эмоцию очень странными дробными движениями, будто волна прошла по телу и лицу. Они ходили всегда парочкой, пропадали у нас, старших, в общежитии, баловались такими вещами, о которых мы в те годы и не слыхивали, и даже сумели поделить Ваню Охлобыстина. На Оксану не перестаю удивляться: пережив бурную рокерскую весну любви, сегодня она превратилась в настоящую добропорядочную матушку. Помню, как я хохотала на фестивале «Кинотавр», увидев на пляже семейную парочку, всю покрытую татуировками. Спросила:
— Вань, как же ты в монастыре в баню ходишь?
Ваня ответил:
— Натах, я ж не на душе набил — на коже. А она тленна.
Самой красивой девочкой у нас была Маша Аниканова. Когда проходили практику на картине Соловьева «Дом под звездным небом», отобрали ее на главную роль. А самым завидным женихом считался Митя Рощин, сын первой жены Соловьева актрисы Екатерины Васильевой. У них с Сергеем Александровичем был еще студенческий брак, страстный, по безумной любви. Учась во ВГИКе, питерец Сережа получал из дома деньги и мог не чалиться в тлетворной общаге, а снимать отдельную квартиру. Как-то его приехала навестить мама. С тюками, полными деликатесов, зашла в полутемное помещение с перебитыми лампочками, где на полу на матрасе спал ее ненаглядный Сережа с какой-то рыжей девкой. По бокам посапывали многочисленные кошки и собаки. Катя Васильева в молодости умела погулять и, сердобольная и веселая, притаскивала в дом всяческую живность. Едва мама сделала шаг — тут же поскользнулась на какашке и упала, сумки разлетелись. Короче, в тот раз был поставлен ультиматум и «сладкой парочке» пришлось пожениться.
Васильева приходила к нам на курсовой спектакль «Три сестры». Уже тогда воцерковленная, особо одетая, чопорная, степенная, но стоило ей пару минут пошептаться с «папой Сережей», и аудиторию оглашал знакомый хохот настоящей Кати Васильевой! То, что это она ушла от него, у Соловьева, видно, саднило всегда. Чувствовалась ревность, что единственный сын Кати Дмитрий Рощин — не от него. Достаточно сказать, что и своего сына от второй жены Марианны Кушнеровой, сыгравшей в «Станционном смотрителе», «папа Сережа» назвал Дмитрием. И тоже взял актером на курс. А Рощина согласился взять с условием, что он не полезет в режиссуру. Митя был настоящим бретером — яркий, рыжий, занимался карате, вел разгульный образ жизни, гонял на машине.
