Собственно, после разлуки супруги встретились лишь однажды, но результатом этого мимолетного свидания стало рождение ребятенка по имени Всеволод. Забегая вперед, надо сказать: отец и сын не проявляли друг к другу родственного интереса. Хотя свои обязательства Гердт выполнял. Когда его приняли в театр Сергея Образцова, он написал заявление, чтобы всю зарплату переводили Всеволоду. Но отношения они не поддерживали. К слову, Наташа Айзенштейн о существовании Всеволода так и не узнала, а Марию мы ни разу не видели. Замуж она больше не выходила, оставалась преданной Гердту — видимо, встреча с ним была главным событием в ее судьбе.
Сева вновь возник в Зямкиной жизни, когда тот уже был женат на Тане. Именно по ее настоянию несколько раз бывал у них дома. Но не проявил желания продолжать общение, да и Зяма не настаивал. Не скажу, чтобы Таня как-то особенно пасынка опекала, но относилась к нему с уважением. Всеволод выучился на инженера, не проявляя тяги к литературе или искусству. Он не заинтересовался отцом, даже когда тот стал знаменит, — уже как персонажем. И только в самом конце жизни Гердта, когда стало понятно, что Зяма при смерти, Таня позвонила Всеволоду: «Отец умирает». Он приехал, постоял у кровати и вновь пропал из их жизни. Это, конечно, довольно странно, однако совсем не говорит о том, что Зяме не дано было испытать весь комплекс родительских чувств. Я сама не верю в любовь, которая «повязана» только кровью. Даже в семье можно ощущать родство далеко не со всеми. Но к Таниной дочери Кате Гердт относился как настоящий отец — с волнением и заботой.
Но я забежала далеко вперед. Поселившись у Наташи, Зяма начал представлять ее как свою жену. Это было обычной практикой: в послевоенные годы редко кто оформлял брак штампом в паспорте. Скажем, мы с мужем зарегистрировались, прожив вместе десять лет, когда надо было прописаться в новой квартире. Слышала, как наша девятилетняя дочь Ксения спрашивала подругу: «А твои родители уже поженились?»
Наташа Айзенштейн окончила Полиграфический институт, всю жизнь проработала редактором. Обладала прекрасным чувством стиля и литературным чутьем, однако карьеры не сделала: помешал, как тогда говорили, «пятый пункт» анкеты — еврейское происхождение. Наташа мужа боготворила. Но не исполнилось браку и четырех лет, как позвонила мне в слезах:
— Все кончено.
— Что случилось?
— Гердт меня бросил.
Мы сразу пошли почему-то в кино, где она прорыдала весь сеанс у меня на груди. И еще долго не могла прийти в себя. Было ощущение, что с уходом Зямки свет для нее затмился. Никого не хотела видеть, никак не могла утешиться. Бедная, чуть под поезд не бросилась. А Гердт как пришел в Наташину жизнь, так и ушел — с присущей только ему легкостью. Вчера еще был, а сегодня — ищи-свищи — исчез за линией горизонта.
