По просьбе Андрона я принимал у себя итальянского сценографа Эцио Фриджерио, Роберта Редфорда, Марчелло Мастроянни, Анн Консиньи. Показывал им наши музеи и памятники. Нравилось гостям и у меня дома. Я тогда купил огромную квартиру — в самом центре, с дубовыми потолками, камином и видом на Петропавловку, обставил ее красивой мебелью.
«Надо же, как хорошо в СССР люди живут», — восхищались иностранцы. И я испытывал гордость за свою страну, в которой мальчик, выросший в подвале на Васильевском острове, упорством и трудолюбием сумел достичь таких высот.
— Коля, тут один мой приятель, журналист из Италии Кайо Марио Гаррубба, собрался снимать репортаж о Ленинграде. Покажешь ему город? — попросил в очередной раз Андрон.
— Никаких проблем!
В тот же день позвонил и Никита.
Услышав о приезде итальянского репортера, он уже вечером был у меня. Словно угадал, что знакомство может оказаться полезным. Марио сопровождала жена Алла. Никита сумел ее обаять, и шустрая полька взялась представлять его интересы в Европе. Устроила в Италии просмотр картины «Неоконченная пьеса для механического пианино», пригласила влиятельных друзей, начала им рассказывать, какой талантливый этот русский режиссер. Талантливых людей много, только кто их знает? В числе тех, кому она рекомендовала Никиту, были знаменитый продюсер Анджело Риццоли и Марчелло Мастроянни.
Накануне нового 1986 года Михалков пригласил их погостить в Ленинграде.
Поводил по Эрмитажу, потом зашли ко мне. Выпили водки, закусили грибочками. Никита помечтал вслух, какой фильм мог бы снять по Чехову. Он знал, что Мастроянни любит Антона Павловича и, конечно же, не устоит. Так и вышло. Итогом этого ужина стали «Очи черные» — мелодрама по мотивам чеховской «Дамы с собачкой» с Марчелло в главной роли.
Что и говорить, в чутье и стратегическом таланте Никите не откажешь. Я был очень рад за него и горд от своей, пусть опосредованной, причастности к его успеху.
Съемки проходили в Ленинграде и Костроме. Есть фотография, где в бричке сидят дети — мои и Никиты. Михалков задействовал их в маленьких эпизодах, а Оле даже повезло сняться в одной сцене с Мастроянни.
Там же моих Тиму и Олю крестили — в местном храме Воскресения на Дебре. Крестного искали недолго...
— Давайте Никиту Сергеевича попросим, — предложил настоятель храма отец Александр. — Никита Сергеевич, вы не против?
— Конечно нет, о чем разговор — Коля мой близкий друг! — тут же согласился Михалков.
А я стал крестным своей бывшей студентки Леночки Сафоновой. Мы все подошли к купели — окунают туда только младенцев, а взрослых, раздетых, прикрывшихся простынками, батюшка просто поливает водой. И они вслед за ним произносят трижды: отрекаюсь от тебя, сатана, сочетаюсь Тебе, Христе. «Господи, прими новопросвещенных рабов Твоих», — завершил обряд отец Александр.