Едва вышли из самолета, нас ослепили вспышки десятков теле- и фотокамер. Потом был автобус с плюшевыми сиденьями, с непонятным, непривычным ароматом в салоне, невиданные доселе эстакады и пятизвездочный отель. Кругом — мрамор, хрусталь, стеклянные лифты, номера с биде... Посреди зимы — диковинные фрукты на столе, в ресторане — стейки, каких мы даже в кино не видели. Убийственные впечатления!
А на следующий день — игра. Мы в себя не успели еще прийти. Вышли на лед, стадион битком.
В Канаде хоккей — национальное достояние. На полтора миллиона жителей в одном только Монреале приходились сотня крытых катков и тысяча залитых хоккейных коробок. Канадские мальчишки, откормленные этими самыми стейками, вышли на лед в форме с иголочки, а тут мы — в залатанных свитерах, которые выдерживали по пять поколений игроков и передавались от старших к младшим... Ноги у нас тряслись. После первых двух смен состава мы проигрывали 0:2. А в итоге... победили 7:4. Всего сыграли пять или шесть матчей и выиграли все!
По пятам за советской командой ездили телеоператоры, нас приглашали в семьи, дарили джинсы, жвачку. Каждому игроку дали по сорок восемь канадских долларов. Целое состояние! Я купил себе в Канаде «платформы» — модные в то время ботинки, кримпленовые брюки, куртку, свитер-лапшу, подарки папе, маме, брату и бабушке...
Словом, отоварился по полной, максимально использовав суточные.
В Канаде случился любопытный эпизод. На тренировке шайба попала мне в конек, и сто раз перепаянное лезвие сломалось. Я подъехал к Джону — приставленному к команде волонтеру из семьи украинских эмигрантов.
— Надо отремонтировать, — говорю ему.
Он долго с удивлением рассматривал обломки, потом сказал:
— Это нереально. Пойдем со мной.
При каждом катке в Северной Америке есть магазин, торгующий экипировкой. Джон поговорил с продавцом по- французски, и тот достал коньки ССM Super Tacks, о которых я не мечтал даже во сне!
Не веря счастью, примерил и закивал головой: мол, все отлично.
На самом деле коньки были малы, но я боялся даже заикнуться об этом. А вдруг другие не предложат? Опытный продавец сразу все понял и дал мне линейку для определения размеров: «Да тебе, бой, нужно на два размера больше!»
Новые коньки заточили, и на них я выкатился на лед. Вечером забрал с собой в гостиницу, поставил рядом с кроватью. А на следующей тренировке... вдруг стал изгоем в родной команде. Ребята перестали со мной разговаривать. Видя такое отношение, подошел к Джону, протянул обновку и сказал: «Забирай эти, верни мои старые». Надо отдать должное парню — он сообразил, в чем дело, и побежал кому-то звонить.
А потом собрал наших ребят и повел в магазин за новыми коньками. Мы все вернулись домой на CCМ. Это как из «Жигулей» пересесть в «мерседес»!
Поездка за океан утвердила в мысли, что я на верном пути. Хотел играть в настоящем Дворце спорта, чтобы на трибунах сидели болельщики. А у нас в сугробах стояли родители и больше никого... Я играл за юношескую сборную, будучи на два года младше товарищей по команде. Мой настрой помог определиться и младшему брату. Толик встал на коньки в той же дворовой коробке, что и я в шесть лет.
Брат попал к моему тренеру Юрию Чабарину, удивительному человеку, который умел увлечь детей, для каждого подобрать слова, раскрыть потенциал. Сейчас этого, увы, нет, а раньше существовала специализация: детский тренер — человек, не только проводивший тренировку, а еще тонкий психолог и талантливый педагог.
