— Ну что, пойдешь за меня замуж?
— Конечно, — отвечала я, и он, довольный, уходил.
Мы были едва знакомы. Иногда играли в пул на бильярде, в нарды, в шахматы. В «Маяке» многие проводили время именно за этими играми. Мишу мне часто удавалось победить, хотя, возможно, он поддавался. Но все, даже мой «друк» Андрей Васильев, все равно проигрывали известному «жулику» и лицедею Владимиру Майсурадзе.
В ноябре 2002 года Ефремов справлял в «Маяке» свой день рождения. Миша в третий раз, как в доброй русской сказке, подошел и спросил:
— Ну что, выйдешь за меня замуж?
— Да, — снова ответила я. И он уже не отошел.
С этого момента Ефремов меня присвоил. Сделал это абсолютно уверенно и бесповоротно. Он не ревновал меня к моим друзьям, просто не давал с ними общаться — заполнил все мое свободное время собой. Миша обладает какой-то невероятной внутренней силой, которой невозможно было сопротивляться. Моя — и все! «Посмотрим», — ответила я и... пошла за ним. Праздник продолжился у Миши дома. Хотя я была замужем и по общепринятым меркам все в моей семейной жизни шло хорошо. За исключением того, что мы с Режисом жили в разных странах. Он француз, молодой, красивый. Тогдашний Миша ему внешне явно проигрывал. Это сейчас он ходит в фитнес и растит троих маленьких детей, которые способны заставить кого угодно быть молодым...
Нам с Режисом никак не удавалось съехаться в одну страну: я не хотела бросать работу и жила в Москве, а он, программист по профессии, не мог трудоустроиться в России. Хотя допускаю, что оба мы недостаточно старались. Три года просуществовали, мотаясь туда-обратно, так и не найдя точки опоры, которая бы заставила нас сойтись навсегда. Чуда семейного счастья не случилось. И тут появился Миша с фейерверком эмоций. С ним было весело и страшно, азартно и опасно, короче — не соскучишься!
По сути, я плохо представляла себе, кто такой Ефремов-младший. Знала, что он мажор, сын Олега Ефремова. Фильмов с ним практически не видела, увлекалась лишь музыкой. То, что Миша — легендарный исполнитель роли Дубровского, подруги сообщили мне постфактум, когда мы с ним уже сошлись.
В первый раз придя к Ефремову домой, я увидела на холодильнике портрет Бориса Александровича Покровского и очень удивилась:
— Миша, а какое отношение к тебе имеет Борис Покровский?
— Ты что, не знаешь? Это же мой дедушка.
— Выходит, я вкалываю на твою семью с раннего детства?!
