Был уверен: приложив усилия, смогу обеспечить семье более чем достойный уровень. Не учел одного — своей во сто крат умножившейся привязанности к Маше.
Я просто не мог заниматься делами, если, уезжая на работу, оставлял ее в плохом самочувствии или дурном настроении. Случалось, что во время важного совещания я вскакивал и, бросив на ходу: «Мужики, вы тут решайте без меня», уезжал на дачу, где после моего возвращения из Италии мы с Машей проводили большую часть времени. Аня в это время жила у бабушки, рядом с домом которой была ее школа, а Макар курсировал между моей загородной «резиденцией» и московской квартирой Маши, где за ним присматривала няня.
С дочерью и сыном Шукшиной от предыдущих браков у меня довольно быстро сложились хорошие, теплые отношения.
Некоторая настороженность Ани, которую я чувствовал в первые недели нашего знакомства, ушла, как только девочка поняла, что я искренне люблю ее мать. А с Макаром мы очень скоро стали закадычными друзьями. Я брал его в гости к своим приятелям, учил играть в гольф, катался с ним на аттракционах и страшно гордился, если слышал: «А ваш сын в каком классе учится?»
Бизнес, как известно, соперничества не терпит. Фирма начала разваливаться на глазах. В конце концов партнеры поставили меня перед выбором: или ты полностью отдаешься работе, или... Я сложил с себя полномочия генерального директора, изъял из бизнеса свою долю и ушел в «свободное плавание». На тот момент куда более важными, чем какие-то участки под застройку, для меня были состояние Маши и здоровье наших будущих сыновей.
По утрам я ездил на рынок, покупал рыбу, мясо, овощи, фрукты.
Жарил на открытом огне баранину на косточках или запекал на углях стерлядь. Изобретал новые салаты, готовил сложные гарниры. И умилялся едва ли не до слез, когда видел, с каким удовольствием Маша все это уплетает. Однажды поздно вечером ей вдруг захотелось лесных ягод со сливками. И я помчался в Москву, в «Мон кафе», которое держал мой приятель. Три порции десерта мне вынесли из кухни в большой хрустальной то ли креманке, то ли салатнице.
Изъятые из бизнеса деньги таяли с каждым днем, и однажды я попытался поделиться с Машей финансовыми проблемами. Не за тем, чтобы она помогла их решить, нет! Просто мне нужно было с кем-то поговорить, посоветоваться.
Мария даже слушать не стала: мол, я прекрасно помню твои обещания превратить мою жизнь в сказку — вот и выполняй! Наверное, она была права, но я вдруг с грустью вспомнил Лену, которая всегда меня выслушивала и старалась понять.
Кстати, все данные гражданской жене обещания я выполнил: не стал делить имущество, оплатил курсы дизайнеров.
Пока Лена жила за границей, я через общих друзей, которых просил сохранять мои телефонные звонки в тайне, узнавал о ее самочувствии, настроении. А когда мне сообщили, что Лена в Москве, дозвонился, предложил встретиться. Она не отказалась, и я еще раз убедился, что тринадцать лет рядом со мной была замечательная женщина. Елена меня простила и, кажется, искренне обрадовалась тому, что скоро стану отцом.