Вдруг звонок по телефону. Гадалка из старого квартала: «Помнишь, я говорила тебе про светящийся треугольник? Посмотри в телевизор!»
Я взглянула на экран: позади меня светился во тьме треугольник Эйфелевой башни! Может, и про большую любовь она угадала?..
Однажды в Нью-Йорке знакомые пригласили меня в гости. Там было несколько человек, которых я не знала. Один из них сразу привлек мое внимание — очень приятный мужчина, обходительный, со светскими манерами. Нас познакомили: «Дима, это Тамара...»
Моя фамилия ему ни о чем не сказала. Дима был родом из Баку, давно уехал в США и сделал карьеру адвоката.
Мы улыбнулись друг другу, обменялись парой ничего не значащих фраз. Но я вдруг как-то заволновалась. Все время искала его глазами среди гостей. В тот вечер я исполняла мою любимую песню Леграна «Я тебя искал повсюду». С тех пор когда пою ее, всегда закрываю глаза и возвращаюсь в тот день. Вижу первую встречу с тем, кто подарил мне самую сильную любовь в жизни...
На следующий день после знакомства Дима прислал розы. А вечером раздался телефонный звонок: «Тамара, я был бы счастлив, если бы вы приняли мое приглашение поужинать».
Бывает, встречаешь человека — и кажется, что знаешь его много лет. Слова, голос, манеры, смех Димы — все было абсолютно знакомым. Ощущение родства завораживало. В ресторане играла тихая музыка, горели свечи, в бокалах мерцало вино.
Мы смотрели друг другу в глаза, и оба чувствовали, что эта встреча не случайна.
Дима оказался преуспевающим человеком, очень образованным, тонким, с невероятным чувством юмора. Мы одинаково ощущали жизнь, слушали одну и ту же музыку, читали одни и те же книги. Он замечательно понимал меня, и это было удивительно и непривычно. Раньше мне казалось, что мужчина не может любить талантливую женщину. Обязательно возникнет соперничество, в проигрыше будут оба. Первое время я высказывала свое мнение осторожно, но Диму так искренне интересовало все, что я говорю и делаю, что уже очень скоро я поняла, что влюбилась...
Начались наши бесконечные телефонные разговоры — то между Нью-Йорком и Бостоном, где он жил, то между Америкой и Россией, куда я летала на гастроли.
Как только возвращалась в Нью-Йорк, Дима приезжал ко мне на выходные.
Однажды прилетаю в Баку на концерт, иду, как обычно, не глядя по сторонам, к выходу из аэропорта и вдруг слышу: «Тамрико!» Оборачиваюсь — Дима! В руках потрясающей красоты розы... Такие вот он устраивал мне сюрпризы.
Мама моя его полюбила, и с Сандро они понимали друг друга с полуслова. Мне тоже очень нравилась его семья. Все наши родственники и друзья говорили: «Дело движется к свадьбе».
Предложение стать его женой прозвучало абсолютно естественно. Другого ответа, кроме «да», у меня и быть не могло.
«Надеюсь, ты не против того, чтобы жить со мной в Бостоне?
Мама и Сандро, конечно же, поедут с нами. Найдем хорошую школу...»
В воскресенье вечером Дима уехал, а мне стало страшно: вдруг эти отношения тоже разрушатся? Вдруг и он поставит меня перед выбором: семья или карьера?
Еле дождалась утра.
— Дима, хочу, чтобы ты знал: семья для меня — самое важное в жизни. Но я не могу жить без сцены! Я никогда не буду только женой, — чуть не кричала я в трубку.
Он рассмеялся:
— Я так хорошо тебя знаю, будто сам создал. Не беспокойся ни о чем.
На глазах тут же выступили слезы, но я добавила:
— И еще одно.
