Родион Раскольников — бедный питерский студент, изнуренный безденежьем и отсутствием перспектив. Однажды он подслушивает на улице прохожего, который подкидывает ему мысль: вот, мол, было бы круто завалить злобную старушку-процентщицу и избавить ее кредиторов от всех задолженностей, да еще и кассу неплохую собрать, а на эти деньги сделать множество благих дел! Услышал это — и привязался к нему некий Чорт, подбивающий Родиона на преступление, даже топорик чуть ли не в руки вкладывает. Тем временем Дуня Раскольникова, сестра героя, работающая на властную и опасную Марфу Петровну, замужнюю за Аркадием Свидригайловым, выкупленным ею из долгов, подумывает, как бы ей избавиться от амплуа любовницы Свидригайлова и вообще начать жить нормально, не кланяясь в ноги неприятным людям.
Самый первый и самый логичный вопрос, который возникает к создателям новой экранизации романа Достоевского — зачем? Зачем в который раз экранизировать великий роман? И ответ на этот вопрос может стать предлогом к просмотру очередной вариации вечного сюжета. Владимир Мирзоев, режиссер «Внутри убийцы» и «Топей», возможно, ответил бы на этот вопрос так: Родион Раскольников — персонаж, ставший неожиданно актуальным для нашего времени. Маленький, довольно жалкий, сходящий с ума человечек, который думает, что малым злом можно учинить великое добро, и который в итоге лишь сеет еще больше зла. Поэтому закономерно сюжет перенесен в XXI век в современный Санкт-Петербург… который, неожиданно, будто пожаловал прямиком из сериала «1703»: сюрреалистичный, полный абсурда город-ловушка, в котором теряются и логика, и здравый смысл.
И то, и другое было закономерно потеряно и в процессе создания сериала. Новый вариант «Преступления и наказания» — это такой Достоевский-трип, коллективное сновидение, в котором переплелись и герои других книг писателя (есть отсылки к «Братьям Карамазовым», например), и персонажи «ПиН», пропущенные через необычный творческий метод Мирзоева, и мы с вами, современные люди России XXI века. И, по Мирзоеву, мы с вами живем в России, в которой возможно все — здесь даже черти материальны. Или не материальны. Фиг его знает, потому что желание превратить путь мытарств Раскольникова в артхаусную дичь, где символизм настолько избыточен, что без авторского комментария порой не разобраться, вредит целостности восприятия сюжета и сериала в целом.
Простите за такое сравнение, но больше всего мирзоевский вариант «Преступления и наказания» напоминает скандальный фильм «Солтберн» — по степени претенциозности и, простите, кринжа. Тут тоже есть своеобразные рифмы сексуального желания и власти, от которых волосы дыбом встают. Есть экзальтированные и чудаковатые персонажи-метафоры, которые впечатляют актерскими перфомансами (такого Ивана Янковского мы еще и впрямь не видели), но к которым невозможно привязаться. Есть концентрированная театральщина, но нет нормальной сериальной структуры. Есть преступление (сериал), но нет наказания (за такой сериал). Ну ладно, это мы, конечно, шутим, хотя Чорт его знает!
{current_photo_index}/{total_photo_count}
