После смерти мужа, знаменитого писателя Скотта Лэндона, от пули сумасшедшего, его жена Лизи оказалась в крайне непростом положении. Мало того, что авторитетные люди из литературных кругов требуют от нее обнародовать многочисленные неизданные труды супруга, так еще и сумасшедший фанат, тоже жаждущий добраться до книг кумира, угрожает женщине расправой и подкидывает мертвых птиц в почтовый ящик. Ей, впрочем, и без того есть о чем подумать: помимо финансовых затруднений, у нее проблемы с родными сестрами, одна из которых – паталогическая суицидница. Погружаясь в загадки, оставленные ей мужем, и собственные воспоминания, Лизи все больше подбирается к загадочному параллельному миру, о существовании которого знал только Скотт.
«История Лизи», пожалуй, самый личный роман неувядающего маэстро ужасов Стивена Кинга (он сам в свое время находился при смерти, как и Скотт Лэндон), нуждался в особенной экранизации. Формальный хоррор/триллер а-ля «Кладбище домашних животных» или «Мизери», пусть даже эффектный и действенный, был бы явно мелковат по одежке. Поэтому писатель самостоятельно взялся за сценарий, боясь отдавать священный текст на растерзание сторонним творцам. Для обрамления задумки позвали звездный состав. В режиссерском кресле – чилиец Пабло Ларраин, дока в историях о безутешных женщинах («Эма: Танец страсти», «Джеки»). За камерой – мастер киноживописи Дариус Хонджи («Семь»). В продюсерах – Джей Джей Абрамс (новая трилогия «Звездных войн»). В ролях – Джулианна Мур и Клайв Оуэн, в представлениях не нуждающиеся.
Чувствуете вес? Собственно, «История Лизи» – лучшая иллюстрация того, что чувство меры никому еще не помешало. Сложносочиненную, многоуровневую историю с несколькими сюжетными линиями, сплетающимися (точнее, спутывающимися) в сценарную паутину, перегрузили еще сильнее. Хонджи выводит камерой невероятной прекрасности кадры, в которых можно купаться – при этом действие и без того неторопливого романа замедлили, кажется, еще сильнее, так что в этих красотах можно утонуть. Это, кстати, возможно единственная цитата, связанная с водой, которой не было в фильме – метафизическая поэтика, которую выводит Ларраин, здорово смотрелась бы в медитативно-рефлексивном артхаусе, но здесь будто служит шубой, накинутой поверх пальто в плюсовую погоду.
И главное – вся эта витиеватая высокопарная роскошь окончательно вязнет в сценарных топях. Кингу следовало бы отдать свой текст на строгую редактуру – непредвзятый человек, ориентирующийся на зрителя, а не на потакание авторскому эго, вычистил бы из сюжета все несмотрибельные, ужасно литературные пустоты, что зияют подобно дырам в наспех залатанном после боя доспехе. В итоге получается аккуратно сложенный конвертик с признанием в любви жене писателя, Табите Кинг, с которой он в этом году празднует 50 лет брака. Ответа на вопрос, кто она в его жизни, правда, все равно не складывается – видимо, это просто еще один важный элемент в мистифицированной вселенной Стивена Кинга. А зритель – пыль, что проносится мимо писательского счастья главной ее звезды.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
