Рассказывать о последнем фильме тетралогии-ремейка культового аниме «Евангелион» в отрыве от первоисточника и предыдущих частей практически невозможно. Разные ипостаси серии прочно связаны между собой тематически, а сами новые фильмы опираются на метанарратив, осмысляющий влияние «Евангелиона» на японскую и не только культуру.
Оригинальное аниме, над которым его создатель и идеолог Хидэаки Анно работал с большим трудом и в глубокой депрессии, неожиданно стало коммерческим хитом, что звучит немного издевательски, учитывая финансовые проблемы, через которые пришлось пройти авторам.
С другой стороны, кто знает, каким бы вышел сериал, сложись обстоятельства иначе. Финальные эпизоды «Евангелиона» запомнились минимальной анимацией, использованием скетчей вместо полноценных кадров и историей, полностью происходившей в голове главного героя. Возможно, именно размытость оригинальной концовки, полностью ушедшей в метафизику, и дала серии толчок, позволивший ей перейти из разряда сверхпопулярного аниме в ранг культурного феномена. Фанаты до сих пор штудируют обширную мифологию «Евангелиона» в поисках ключей к скрытому смыслу серии, анализируют библейские отсылки и собирают крупицы лора из сопутствующих медиа, в том числе игр, вышедших еще на второй Playstation.
«Конец Евангелиона», полнометражный мультфильм 1997 года, ставший то ли подлинным, то ли альтернативным (читай — полноценным) финалом истории, не менее абстрактен в своей визуальной избыточности и загадочной образности. При желании его можно разбирать, восстанавливая хронологию событий и объясняя происходящее на экране буквально. А можно сосредоточиться на темах эскапизма, стремления сбежать от мира, а также чувстве всепоглощающего одиночества, которое испытывают персонажи. Вечно подавленный и депрессивный Синдзи, главный герой аниме и практически эталон архетипа «обыкновенный японский школьник», раз за разом пытается закрыться, избежать ответственности, пока в конце концов ни принимает себя и свои фрустрации, решив сохранить личность, не допустив полного слияния человеческих душ.
Вот только в реальной жизни злая ирония сделала «Евангелион» средством для зрительского эскапизма и инструментом эксплуатации, приносящим огромные деньги причастным компаниям. Осознав, что только еще больше отделил массового зрителя от реальности, Хидэаки Анно решил вернуться к своему самому популярному детищу, чтобы, во-первых, обеспечить своей новой анимационной студии стабильный доход, а во-вторых — попытаться вновь достучаться до фанатов.
Тетралогия полнометражных «Евангелионов», выходивших с 2007 года, крайне загадочна по структуре. Поначалу то, что должно было быть новым взглядом на серию, походило скорее на ремейк. От оригинала он отличался только отдельными деталями, значение которых было неочевидно. Второй фильм внес уже гораздо более радикальные изменения в привычный сюжет, тогда как третья и четвертая части окончательно от него отошли.
Мир после глобальной катастрофы, названной Вторым ударом (когда-то был и Первый, но о нем ни в фильмах, ни в сериале не говорится — желающим узнать больше нужно лезть на Википедию или играть в видеоигры). Главного героя, школьника Синдзи Икари, все так же призывает отец, глава организации NERV в Токио 3, и заставляет его пилотировать ЕВУ — гигантскую человекоподобную боевую машину с органическими элементами, созданную для борьбы с Ангелами. Несмотря на свое дружелюбное прозвище, Ангелы хотят не помочь людям, а устроить конец света, вызвав Третий удар, который человечеству уже не пережить. Синдзи, забитый и неловкий в общении парень, до последнего отказывается, но в конечном итоге все-таки становится пилотом.
ЕВА у NERVа не одна. Каждой управляет свой подросток-пилот, ведь чтобы достичь максимального потенциала в бою, роботу и человеку нужно синхронизироваться, став практически единым целым. Синдзи попадает в компанию к Рэй, безэмоциональной девушке, безропотно выполняющей приказы Икари-старшего. После к ним присоединяется Аска, отличившаяся своими успехами на поприще управления своей ЕВОЙ. Как и раньше, кажущийся прямолинейным сюжет меха-аниме постепенно переходит от боев к абстрактным конфликтам внутренних демонов, а привычная логика распадается вместе с постапокалиптическим миром серии.
Может показаться, что в новой версии Анно «троллит» преданных зрителей. Поначалу полюбившиеся персонажи попадают в схожие с оригинальным аниме ситуации, но, движимые изменениями в характерах, поступают по-другому. Они как будто стараются угодить фанатам, желающим увидеть, к примеру, романтические отношения между Синдзи и окружающими его девушками. Рэй и Аска гораздо активнее проявляют к нему интерес и решительнее разбираются с конфликтами внутри группы, а сам Синдзи обретает таланты, которые помогают ему по-новому проявить себя — например, с упорностью, граничащей с упрямством, броситься на помощь Рэй в одном из решающих боев второго фильма.
Вот только, совершив торжественную экскурсию по местам былой славы, Анно опускает зрителей с небес на землю. Мир не удается сохранить, катастрофа все равно происходит, а друзья не только перестают любить Синдзи, но и открыто его ненавидят. Рэй, которую он пытался спасти, умерла, а на ее месте оказался ничего не помнящий клон. Парень не может не винить в этом себя, так же как и Анно не может не винить себя в поддержании культуры эскапизма, против которой он выступал.
Ему уже не так важны детали и факты, и, начиная с третьего фильма, Анно снова погружается в метафоры и абстракции, на этот раз надеясь быть убедительнее. Словами Каору, другого пилота, с которым Синдзи начинает близко дружить, Анно просит поклонников выйти из скорлупы, пробовать новое, разбираться в себе. Анно понимает, что слов недостаточно, приносит Каору в жертву и обрушивает на Синдзи тяжесть утраты и ответственности.
К четвертому фильму мы подходим вместе с окончательно сломленным главным героем, яростной Аской и новой Рэй, которая никогда еще не была настолько озадачена миром вокруг.
Зрители, недовольные размытостью событийного ряда третьего «Евангелиона», вряд ли найдут в заключительной части успокоение. Два с половиной часа «3.0+1.01» не менее, а возможно даже и более абстрактны, чем предшественники. Масштабные сражения ЕВ и Ангелов напоминают видео-арт и превращаются в калейдоскоп цветов, форм и материй, которым чужда физика нашего мира.
Для случайно зашедших на огонек происходящее будет совершенным безумием, наполненным неясными терминами, лишенным здравого смысла и хоть какой-то логики. Давние фанаты в свою очередь вновь увидят, как сюрреалистичный и, если хотите, психологический пласт истории полностью подавляет событийный, а схематичный сюжет, который можно пересказать буквально в одном абзаце, уступает место абстракциям внутренних конфликтов.
Несмотря на кажущуюся оторванность от реальности, «Евангелион» еще никогда не был настолько прямолинейным, как в этот раз. Синдзи будто проходит сквозь ускоренный и болезненный курс психотерапии. Первую треть фильма главный герой молча сидит в углу, часто с краю кадра. Именно так он выслушивает претензии Аски и осторожные вопросы Рэй. В качестве главного противостояния здесь — разговор Синдзи с отцом, пусть и поданный как часть кульминационного сражения. Парню приходится повзрослеть и научиться действовать осознанно, а не только в эмоциональном порыве.
Новая Рэй, которая еще больше, чем раньше, стала олицетворять идеальную «девушку из аниме», понимает, что не может существовать в реальном мире, буквально исчезнув на глазах Синдзи. В развязке персонажи обретают символическую независимость от главного героя, произносят прощальные речи и разбредаются по своим делам.
Синдзи волевым решением уничтожает Евы, а вместе с ними «переписывает» и весь мир. Он уходит с вокзала, наполненный надеждой и новыми силами, а анимацию сменяют живые кадры. Анно, вторя слогану из рекламной кампании, призывает зрителей попрощаться с «Евангелионом» и искать себя в подлинной жизни.
В русском переводе названия четвертого фильма потерялась игра слов англоязычного заголовка. Там идиома «once upon a time», которую можно перевести как «однажды», превратилась в «thrice upon a time», то есть «трижды» или «когда-то в третий раз». Действительно, Хидэаки Анно трижды закончил историю «Евангелионов», и этот раз, кажется, действительно будет последним. Герои обрели покой, перестали страдать от одиночества и обратились к реальности. Того же Анно желает и фанатам — свободы и счастья не в мечтах, а в настоящем.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
