Всерьез разбираться в том, чем именно картина Шан Хейдер «CODA: Ребенок глухих родителей» (2021), завоевавшая на последней церемонии вручения наград Американской киноакадемии сразу три заветные статуэтки (включая победу в самой престижной категории «Лучший фильм»), принципиально лучше других оскаровских номинантов года, дело для российского обозревателя откровенно неблагодарное, а потому разговор об этой ленте предпочтительнее вести обособленно – в отрыве от сравнения ее с недавними премиальными конкурентами и французским оригиналом «Семейство Белье» (2014).
В центре повествования – давшая ему название CODA (с англ. «child of deaf adult» – «ребенок глухих взрослых») – старшеклассница Руби Росси, единственный слышащий член провинциальной американской семьи глухих, в которую помимо нее входят экстравагантные родители и старший брат Лео (всех троих играют глухие актеры). Каждого из них давно кормит рыбный промысел, и Руби, будучи частью этого бизнеса, в начале экранной истории даже не помышляет о том, чтобы отделиться от родных и начать самостоятельную жизнь за рамками семейного дела, однако внезапно вспыхнувшая сердечная привязанность неожиданно приводит девушку в школьный хор, тот, в свою очередь, открывает в ней тягу к музыке и подлинный вокальный талант, а с ними – долгую, но вполне осязаемую дорогу к карьере профессиональной певицы.
Несмотря на то, что в фильме четко очерчены три тематические линии – рыбный промысел (социальное занятие глухих), отношения (личный фронт персонажей) и музыка (персональная отдушина главной героини) – ключевая дилемма сценария сводится к тому, что Руби как посредник между слышащими и неслышащими вынуждена разрываться между семейным делом (долгом) и учебой (персональной мечтой). Будучи не вполне своей («здоровым изгоем») в семье и не вполне своей («нездоровым изгоем») в школе, в определенный момент девушка встает перед тяжелейшим выбором – бросить родных, судьба которых в значительной степени зависит от нее, или пожертвовать собой, своим призванием и будущим.
Позиция глухих членов семьи до поры не способствует разрешению конфликта и лишь усложняет героине жизнь. Если Руби и Лео на правах молодежи разными путями стремятся интегрироваться в мир здоровых, то их родители (особенно – мать) опасаются этого движения, предпочитая держаться друг друга и в стороне от остальных. Более того, увлечение Руби музыкой и вокалом, по сути, воспринимается ими как предательство или, по меньшей мере, отсутствие солидарности с семьей.
Персональной целью в картине, конечно, наделена не только Руби. Отец в силу своего статуса как может пытается прокормить семейство и удержать его на плаву. Брат Лео изо всех сил стремится доказать родным, что он взрослый мужчина, способный решать проблемы. Мать же пуще всего боится отпускать дочку от домашнего очага в самостоятельное плавание. При этом подлинная внутренняя необходимость у каждого из них одна, общая: принять других членов семьи такими, какие они есть, и вырваться из тупиковой зоны комфорта, дабы начать новую жизнь или, во всяком случае, перезапустить ее. В этом смысле фильм де-факто повествует о том, каков на самом деле истинный потенциал и свобода людей – как с ограниченными возможностями, так и без них.
В художественном смысле «CODA…» – вещь обычная и необычная одновременно. В картине, представляющей собой очередную вариацию на избитую тему драматического пути к американской мечте вопреки ударам судьбы, хватает откровенно раздражающих – чисто «оскаровских» – сцен (а-ля коллективная тренировка «собачьего дыхания» на уроке вокала), неправдоподобных сценарных неувязок (Руби, будучи единственной слышащей из клана Росси, почему-то в последний момент узнает о том, что ее глухую семью приехали интервьюировать телевизионщики), а также клишированных голливудских штучек (вроде подросткового буллинга в школьном коридоре или спонтанного соития в подсобном помещении, продиктованного взаимным пробуждением животных инстинктов персонажей). С другой стороны, полфильма на жестовом языке с форсированными субтитрами совсем не то, что мы привыкли видеть в шорт-листах ключевых номинаций Американской киноакадемии. В то же время специфический мир ленты, где глухие рыбаки отчаянно пытаются свести концы с концами, не может не напоминать неблагополучной инаковостью своих маргинальных героев прошлогоднего победителя «Оскара» – «Землю кочевников» (2020), повествовавшую о заокеанских бродягах на колесах, путешествующих по стране в поисках лучшей доли.
Симптоматично, что обе оскаровские счастливицы последних лет – малоизвестные прежде режиссерки Шан Хейдер и Хлоя Чжао – в своих сценариях значительное внимание уделили юмору. Аналогичным образом поступил их именитый южнокорейский коллега Пон Чжун Хо, взявший ранее статуэтку за «Лучший фильм» с нашумевшим блокбастером «Паразиты» (2019), внутри которого социальная драма и триллер оказались мастерски спаяны с черной комедией. В картине «CODA…» юмор выполняет важнейшую интонационную функцию: комические элементы регулярно вторгаются в бытовые, остросоциальные и лирические блоки сюжета, вовремя снижая пафос и напряжение последних, благодаря чему действие протекает легко, а история выглядит непринужденно.
Но если юмор сближает «CODA…» с «Землей кочевников» и «Паразитами», то определяющее значение звука очевидным образом отличает работу Шан Хейдер от оскаровских победителей последних лет. В картине про мир глухих музыка и вокал становятся неотъемлемым элементом не только формы, но и содержания, двигающим сюжет вперед. А там, где в обычных фильмах мы привыкли обнаруживать истошные крики, здесь слышен лишь шум летающих по воздуху пальцев и шепот междометий. Наконец, в одной из ключевых сцен, когда школьный хор выступает с отчетным концертом, звук внезапно исчезает вовсе, и мы, как и родные Руби, пришедшие поддержать свою любимицу, буквально влезаем в шкуру этих персонажей, оставаясь в полной тишине, наедине с тишиной. Тишиной, позволяющей осознать, что перед нами прекрасная история взросления не только одной удивительной девушки, но и всей ее очаровательной семьи.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
