— Я заметила, несмотря на то что к вам все хорошо относятся, тесной дружбы не сложилось ни с кем из коллег. Почему так? Вы одиночка?
— Вы знаете, я некомпанейский человек. Если попадаю в какие-то компании, то по большей части случайно. Вспоминаю одну историю в связи с тем, что недавно участвовала в открытии на нашем доме мемориальной доски Ии Саввиной. Она действительно жила в моем подъезде. Однажды я возвращаюсь домой, а она идет мне навстречу такая веселая, сгребла меня в охапку и стала зазывать в гости. У нее широко праздновался день рождения сына. Я захожу, а там множество гостей — и Ия, такая ликующая, шумная, веселая... Нежная и тонкая в фильме «Дама с собачкой», в жизни она поразила меня своей открытостью, умением радоваться, любить...
Я вообще удивляюсь, как много получила любви от людей, которых мало знала. Как-то иду по Боткинской больнице, где навещала знакомую. Мне навстречу — Белла Ахмадулина, с которой я не была знакома, никогда не читала ее стихи по радио или со сцены... Но она бросилась ко мне с такой любовью! Обцеловала всю, потом сказала: «Подождите минутку, я вам подарю свою книгу». Я просто была поражена. Вот эти большие талантливые люди... Они обладают любящей душой, которая у них рвется навстречу другому человеку. И Ахмадулина, и Елена Образцова, которая все время меня хотела поднять до себя.
— Мне странно, что вы так говорите: «поднять меня до себя». Разве Образцова не была вам равной?
— Это Елена Васильевна хотела, чтобы я чувствовала себя равной. Чтобы я приезжала к ней на дачу, чтобы звонила. А я ее воспринимала как богиню. Не смела быть ближе к ней, чем считала это возможным. Так и не привыкла, да и не хотела! А началось наше знакомство так. Худрук нашего театра Александр Ширвиндт однажды говорит нам с Аросевой: «Я хочу, Верочка и Олечка, чтобы для вас был сделан спектакль». Речь шла о Романе Виктюке, принесшем в театр пьесу о двух оперных примадоннах «Реквием по Радамесу».
