Нина: Я попробую согласиться. Но если это не примут зрители, скажу: «А что я говорила!»
Алексей: А я отвечу — значит ТЫ что-то неправильно сделала.
— Вы оба такие веселые! Это легко удается? Многим кажется, что жизнь крайне серьезная штука — не до шуточек.
Алексей: Одна моя знакомая преподала хороший урок. Спросила:
— Как у тебя дела?
Я ответил:
— Плохо.
Она серьезно на меня посмотрела:
— Скажи, пожалуйста, у вас кто-то с инсультом лежит?
— Нет конечно!
— Слово материально. Вслушайся, как оно звучит, — будто камни катятся куда-то в пропасть. А когда мы говорим: «Хорошо» — слово летит! И потом, никому особо не надо знать, как у тебя дела. Если неважно, человек может порадоваться.
Вот так и живем, не произносим запрещенных слов, радуемся тому, что имеем.
— Нина, первого декабря 1999 года Евгений Дворжецкий погиб в автомобильной катастрофе... Время лечит?
— Нет, не лечит совершенно. Я по-прежнему стараюсь не смотреть фильмы с Жениным участием. Сразу нарушается равновесие жизни, которая и так, как вы заметили, непростая. Все так же страшно, так же непонятно, необъяснимо, как и двадцать два года тому назад, стараюсь туда даже носа не совать.
Тех, кто знал Женю, становится все меньше. Первого декабря Алешка работал, я была дома одна и занимала себя чем угодно, полным идиотизмом, чтобы только не вернуться к тому, что там, за окном...
— Вас с Евгением называли Дворжиками, и когда одного не стало, как поддержали друзья другого, оставшегося? Вы рассказывали в разных интервью, что сразу после трагедии многие помогли деньгами. А в дальнейшем как друзья проявились?
— Да простят меня многие, могу забыть кого-то назвать. Но Лешка не даст соврать, один человек, который остался рядом, — Дима Дибров. Не бросал меня и делал все возможное, чтобы помочь — с работой, да с чем угодно.
Мы можем не общаться годами, но первым, кто поздравил меня со званием народной артистки, был Дима. Непонятно, как вообще узнал, он находился где-то очень далеко, но позвонил через полчаса после того, как был обнародован указ. Следом — дочь: «Рассказывай! Мам, тебе не стыдно, что я узнаю о такой новости из прессы?»
Еще никуда не делся Олег Меньшиков. Когда я обратилась к нему по поводу своих выпускников, сказал: «Приезжай и показывай» и в труппу двоих взял. Притом что у него самого был выпускной курс и сложная ситуация в театре. Думаю, что это те Дворжики звучат...
Из огромного числа друзей за эти двадцать два года мало кто спрашивал, как наши дети, которых они так любили. Знаю, меня многие осуждали за то, что вышла замуж второй раз. Не кокетничаю: мир разделился ровно пополам, когда сказала, что у меня роман. У кого-то из моих девок лились слезы от счастья, кто-то говорил: «А ты подумай», другие — «Ты что?! А как же Женина память?»
Алексей: Гораздо легче сопереживать вдове. Потому что ей хуже, чем тебе.
Нина: Я реагировала так: лесом идите! Детей кто растить будет? Им нужна психически здоровая мать.
— Мне хочется спросить: как дети? Об Анне известно больше, чем о Мише. Чем он занимается?
— Ему двадцать два, оканчивает операторский факультет ВГИКа. Учится у прекрасного мастера Игоря Клебанова.
— Сам прошел?
Нина: В нашей ситуации трудно сказать — сам или не сам. Он набрал девяносто семь баллов на творческом конкурсе. Но вообще, папа-Колган снимался у Игоря Семеновича.
— Миша уже отдельно живет?
