Харитонов поступил на дворцовую службу еще в детстве, поваренком. Дослужился до повара второго разряда, обучался во Франции мастерству кулинарии, в результате стал мастером высокого класса, стал изобретать свои фирменные блюда. К моменту ссылки он уже был в семье своим и относился к ее членам как к родственникам. Несмотря на все запреты, Харитонов продолжал договариваться через живущих не на территории дома слуг о продовольствии. Один из монастырей стал посылать еду бесплатно. Харитонов даже из имеющихся скромных продуктов изобретал вкусные блюда, упоминаются «макаронный пирог» и «суп-пюре из огурцов».
Но не только урезание провизии и денег на содержание огорчало семью. Им сократили время прогулок, а иногда и вовсе не разрешали гулять. В феврале 1918 года стрелков, прибывших с ними из Петербурга, сменили «верные революции люди», которые не испытывали никакого пиетета к семье. Понимая, что ничего хорошего это не сулит, государыня начала раздавать верным людям пакеты и свертки с драгоценностями, которых было немало. Комендант Евгений Кобылинский, состоявший при семье в то время, знал об этом, но никому ничего не рассказал. Известно, что Александра передала священнику Благовещенской церкви отцу Алексею целый чемодан с драгоценностями и золотую шпагу царевича еще до того, как он был выслан из Тобольска. Высылка состоялась после того, как священник на службе пропел царю «многая лета». Лишь через 15 лет большевики узнали об этом факте и допрашивали тех, кто был в доме. Оказалось, что отец Алексей, а затем его родственники перепрятывали полученное, однако след его затерялся. Сам полковник Кобылинский, по рассказам жены, также взял на хранение шкатулку с драгоценностями, но был расстрелян в 1927 году, а показания родни о том, куда перепрятали шкатулку, были разноречивыми.
Единственная найденная часть спрятанных сокровищ — та, что была отдана монахине Иоанно-Введенского монастыря. Монахини много раз перепрятывали полученные от государыни шкатулки и пакеты, зарывали их на краю кладбища, скрывали в монастырском колодце. Но в результате в 1933 году выдали клад большевикам, он был принят и описан. Все остальное так и не нашли, и «черные кладоискатели» Тобольска до сих пор усиленно ищут царские сокровища. Тем более что давно составленная «опись» того, что среди них должно быть, впечатляет: диадемы великих княжон, броши с бриллиантами, кулоны, цепи, часы и многое другое. Особенно популярны поиски «шпаги наследника». Эдвард Радзинский в своей книге писал, что она наверняка «лежит где-нибудь в глухой тайге», а чемодан с драгоценностями — «в одном из подвалов тобольского дома». Эта мысль будоражит умы местных кладоискателей и не дает им покоя.
