— Признание и популярность всегда идут рука об руку с завистью, сплетнями, интригами. Наверняка и вас не миновала чаша сия?
— Когда только пришла в театр, была наивной глупышкой. Хотя меня предупреждали про «серпентарий единомышленников». Потом убедилась: всегда найдется коллега, которая вынюхивает, подслушивает под дверями гримерки, а потом всем все рассказывает. Но было некогда реагировать на эти глупости: я быстро стала очень востребована, растила детей. Только спустя годы вдруг отмотала пленку назад: ага, эта актриса не хотела, чтобы мне дали роль, другая думала, что я имею виды на ее мужа.
Человек, может, и сам свою зависть не осознает, но она проскальзывает — во взгляде, в неискренней улыбке. Многим почему-то казалось, что я непременно уведу их мужчин. Стоило где-то появиться, как в воздухе нарастало напряжение. Поэтому старалась дистанцироваться, своим присутствием лишний раз не беспокоить. Считала: лучше пусть меня будет меньше, чем с перебором. Всегда нравилось ощущение, что в профессии ты свободнее, чем в жизни, что настоящая жизнь — там, на сцене.
Наверное, поэтому предпочитаю мужское общество и в кино, и в театре. С мужчинами как-то спокойнее, надежнее, они вдохновляют. Так было в «Мираже»: Регимантас Адомайтис, Мартиньш Вилсонс, Интс Буранс, Борис Иванов и я одна. И на съемках «Фотографии...» тоже. Вот это моя стихия!
— Какой творческий тандем оказался для вас самым удачным?
— Своих партнеров всегда делила на две категории — теплые и холодные. Плохо, когда любовь приходится играть с холодными. Такое, конечно, случается, но чаще планеты выстраивались так, что встречались мужчины, с которыми все сразу получалось. Например в «Мираже» Мартиньш Вилсонс был теплым. На съемках фильма «Богач, бедняк...» сложилась экранная пара и с Ремигиюсом Сабулисом, который играл Джордаха-младшего — может потому, что влюбленность оказалась взаимной. Но он был женат, я — замужем, так что ничего серьезного случиться не могло. Два года назад Сабулис ушел из жизни.
Вообще, мои любимые партнеры — литовцы. Когда снимали «Фотографию женщины с диким кабаном», партнером был юный Алвис Херманис — сегодня культовый латвийский театральный режиссер, который ставит по всему миру, в том числе много и в России.
— В каком-то интервью Херманис признавался, что тогда влюбился в вас по уши...
— Во время съемок с Алвисом действительно возникла химия. Я была женщиной в самом расцвете, когда открывается все чувственное. Недавно смотрела фотографии тех дней, на некоторых наши съемочные объятия действительно очень интимны.
Когда только начала работать в кино, получила прекрасный совет одного оператора: «Никогда не влюбляйся ни в актеров, ни в режиссера. Потом будет сложно. Твоя единственная любовь на съемочной площадке — кинокамера!» С тех пор старалась придерживаться этого принципа. Без памяти влюбляться не приходилось, но чтобы целоваться в кадре, мне человек должен хотя бы нравиться. Партнеры зачастую даже не подозревали, что я в них чуть-чуть влюблена. Да и не так уж часто мне пришлось целоваться в кино.
