Вообще, многие современные российские сериалы становятся серьезным киножанром, и просто «мылом» или «духовной жвачкой» их уже не назовешь. Они заставляют размышлять, сопереживать, вдохновляться. Что удивило, так это изобилие в современном кино постельных сцен, слишком хищные поцелуи: кажется, экранные любовники вот-вот съедят друг друга. Хотя если зрителю нравится, пусть — мне не жалко. Может, я просто завидую, сама-то для таких сцен больше не гожусь...
— Для зрителей постсоветского пространства вы ассоциируетесь прежде всего с Джинни Гордон из фильма «Мираж» по роману Чейза «Весь мир в кармане». Хотя удачные образы были и до и после. Но в августе 1983-го, в день телепремьеры очередной серии, улицы вымирали, все смотрели «Мираж»...
— Моя Джинни была неудачливой авантюристкой, которая спланировала похищение банковского броневика с миллионами долларов. Ей помогали четверо бравых парней, с одним из которых, боксером Китсоном, у нее случилась большая любовь. Из авантюры ничего хорошего не вышло — преступников по пятам преследовала полиция, в итоге Джинни с Китсоном, взявшись за руки, прыгнули в пропасть с высокой скалы.
Знаете, ко мне и сейчас подходят молодые люди, которые к моменту выхода «Миража» еще даже не родились, но в Интернете фильм посмотрели. Они с восхищением признаются: так натурально сыграно, что можно поверить — да, такая история вполне могла произойти в реальной жизни.
Во время съемок трагической финальной сцены нам пришлось по-настоящему прыгать вниз — конечно, не с вершины высокой горы, но тем не менее. Я очень боялась, но режиссер Алоиз Бренч не допускал никаких поблажек: у него все должно было быть по-взрослому. Он всегда знал, чего хочет. Если бежать, то бежать по-настоящему, если прыгать — значит прыгать. И целоваться, и раздеваться — тоже. Только в сценах с автопогонями нас заменяли каскадеры — опасные трюки нам не доверили.
На съемках от Бренча все приходили в ужас, а мне нравилась его сильная режиссерская рука. Тем более что ко мне он относился очень чутко, бережно и никогда не позволял себе обидных замечаний.
Роль Джинни принесла популярность и известность на всей территории необъятного СССР. Многие киностудии предлагали сниматься и просили: «Сыграйте как в «Мираже»!» После премьеры нельзя было выйти на улицу. Где только не оставляла поклонникам автографы — на руках, на лбу, на спине, в паспорте. У какого-то парня расписалась на манжетах белой рубашки. Спросила:
— А что вам дома жена скажет?
— Она будет рада, — ответил он.
Один влюбленный грузин грозился зарезать, если не отвечу взаимностью, кипятился: «Мы созданы друг для друга!» Другой, чудак-математик из Новосибирска, посвящал мне свои труды по высшей математике — в научных журналах можно найти около сорока работ, подписанных «Мирдза Мартинсоне».
