Ведомственная писательская кухня снабжалась по высшему разряду. К дефицитной спецбазе «Мосглавресторан» ЦДЛ был прикреплен в 1940 году. В меню не переводились рябчики, паюсная икра, севрюга. Гостей угощали широко, в том числе и штучных иностранных знаменитостей: Марлен Дитрих, Жерара Филипа, Джину Лоллобриджиду, Роберта Де Ниро, Рокуэлла Кента, даже президента США Рональда Рейгана.
Припоминая, чем потчевали в ресторане, Татьяна Толстая пишет: «Солянку ели в Дубовом зале, это точно. И рыбную, и мясную. В солянке благородно плавал лимон, и можно было выловить маслину, еще иногда встречавшуюся и за пределами заповедника — в «Елисеевском». Подавали жюльен. Свежий огурец вне сезона. Редиску в сметане. Мясо в горшочке».
Кухня литературного бомонда была на высоте. Так, как на Поварской готовили котлеты по-киевски и цыплят табака, не готовили нигде. Гастрономические предпочтения у мастеров пера были разными. Кто-то с упоением вспоминал осетрину на вертеле, кто-то барашка на углях. Молодой Владимир Войнович довольствовался бифштексом и всегда просил, «чтобы поменьше бифштекса и побольше лука». Поэты Евгений Рейн, Борис Слуцкий и Иосиф Бродский любили заглянуть в Нижний буфет — по-простецки выпить пивка и закусить слоеными пирожками с мясом и с капустой.
Когда хотелось «гульнуть по полной», в Дубовом зале заказывали грибы по-сибирски. На огромной сковороде — метра полтора в диаметре, не меньше, приносили жареные лесные дары с луком. И никаких гарниров! Экзотическая сковорода производила на публику такое впечатление, что соседи, вооружившись вилками, начинали с разных сторон подтягиваться на сказочный аромат, сдвигали столы и образовывали задушевную компанию.
Случалось, дружеские посиделки затягивались до полуночи и кое-кто засыпал прямо за столом. Тогда в зале появлялась старший администратор Эстезия Петровна и голосом, не терпящим возражений, оповещала: «Ресторан закрывается! На воздух, товарищи! Все на воздух!» Связываться со строгой дамой в голову не приходило никому...
